Искра (СИ)

Эльфийка мысленно взмолилась об озарении хотя бы догадкой о том, что ей делать и как направить эту тьму против ее врагов. Она попыталась сделать шаг вперед, ведь обычно это так просто, никто никогда не задумывается о таком, просто шагает. Но она не ощутила…

«Ничего?»

Девушка подумала о том, чтобы ощупать себя, но ощущения снова подвели, руки так же были неосязаемыми.

«Я слилась с этой тьмой. Я сама тьма…»

Вдруг Валиера услышала тяжелые шаги, ощутила движение внутри, вибрация всколыхнула окружающее пространство. Она сконцентрировалась и увидела.

«Ты?! Чудовище!» — яростная вспышка тут же развеялась по глубине дымки, мужчину плотнее окружил туман.

— Выходи, детка, выходи. Я видел тебя тогда. Сломленную, умоляющую. Покажись, — он прикрывал лицо щитом, периодически оглядываясь, хотя и так ничего не видел, только эгида давала немного света, что мог осветить лишь себя, — Ты не помнишь меня, да? Хоть и узнала. Всегда говорили, что мы с братом похожи, но… — он усмехнулся. Пусть для любого другого этот мужчина был окружен пеленой и невидим, эльфийка, приблизившись практически к самому его лицу, вглядывалась в его злые глаза. Она была бесплотна, лишь частью мрака, но сейчас она внимала каждому его слову, так же, как слушала его брата с таким же лицом. Слушала и запоминала. Скоро сосуд с этой эмоцией переполнится, и, наконец, превратится в смертоносное оружие, — Мне не слишком нравилось брать твое бесчувственное тело, ты была точно труп. Но когда же ты начала приходить в себя, даже еле слышно мычала, я даже начал получать удовольствие. Помнишь? — теперь же Юан рассмеялся. Оскорбленная магическая видела это сияние гордости, тщеславия, самоуверенности, — Жаль, что ты оказалась беременной. Хотел выпросить тебя у брата в подарок на день именин, поселил бы с собой в замке. Вместо этой безмозглой овцы.

Валиера представила, как в гневе сжимает кулаки. Ей больше всего в мире хотелось вмазать по его омерзительному лицу, ведь то, о чем он рассказывал, воспоминание об этом кошмаре никуда не уходило, подогревая в ней желание уничтожить их орден до последнего монаха.

Она призвала к себе все свое желание отомстить своему обидчику. Всего лишь мысль, и, наконец, она начала ощущать свое тело и его мощь. Бесшумно приблизилась к нему со спины:

— Да, очень жаль. Я бы убила тебя гораздо раньше! — в ее шепоте сквозило шипение змеи. Ей так понравился этот эффект, что в пространстве то там, то тут звучала погремушка, как у гремучей змеи.

Мужчина разворачивался, выставляя щит вперед. Его лицо было сосредоточенным, но совсем не напуганным.

— Играешь со мной, сука? Ты мне ничего не сделаешь!

Он услышал ее смех, но совсем не понял, с какой стороны. Мрак, клубившийся повсюду, змеями обвился вокруг его ног, резко стягивая их вместе, от чего он повалился вперед, больно ударившись носом. Перекатился и снова выставил артефакт вперед.

Глядя куда-то перед собой в эту черноту, вдруг увидел ее смеющееся лицо совсем близко. Замахнулся, но ее уже не было.

Вэл же ощущала, что, как когда-то, начинает терять контроль над собой. Ей стало так тесно в собственном теле, будто кто-то настойчиво ее прижимал. Лавина чужих эмоций оглушала, все ее собственные обиды меркли перед болью, что принесло это неправильное соседство.

— Ты! Глупец! — магическая чувствовала, как говорит, но то был не только ее голос, а целый озлобленный хор, — В твоих руках орудие, что мы дали твоему неразумному племени для защиты вашего выводка. Лишь забавные зверушки… Но ты, железный солдатик, перешел грань.

Валиера сама испугалась. Если бы она могла чувствовать, ее кожа покрылась бы мурашками, она была уверена. Страшные голоса были низкими и глубокими, словно звук шел из глубины земли. Они говорили медленно, с паузами, но каждое слово было исполнено яростной силой. Не было никакого сомнения, что сами древние явили частицу себя снова в этот мир, чтобы восстановить равновесие. Эльфы, люди, эсиллы кобольды и остальные народы — лишь неразумные дети древних.

Теперь и волшебница была частью этого возмездия. Была, но не могла никак это контролировать. Они продолжали говорить ее устами, все громче и громче, теперь эти речи распространялись далеко за пределы черноты, до тех пор, пока голоса не стали похожи на рев льва.

В этот момент, эльфийка окончательно потеряла контроль, ее чувства лишь на секунду обострились, и дальше она оставила древним свое тело, молясь лишь о правосудии. Конечности мужчины скрутили черные змеи, щит со звоном откатился, темная сила ударила в него, как в гонг, он коротко прозвенел и рассыпался.

— Нет, нет! — отчаяние теперь же захватывало Юана, что лишь несколько минут назад был таким уверенным. Магистр рыцарей растянулся на земле, лицом обращенный к небу. Мрак рассеивался, наконец он увидел грозовые облака. Мужчина громко молился своему выдуманному божку, даже ощущая себя на краю, не отступал от ложных убеждений. Его братья, притянутые невиданной кровожадной рукой, переломились пополам, неестественно изогнувшись, прямо в воздухе над его головой, заливая лицо кровью.