Искупление Дамира

Я не уточняла, что именно мама вкладывала в определение "хороший", но была свято уверена, что Дамир точно не плохой.

- Все-таки так он с Каретниковым...- вздыхала мама в тот же тысячный раз.

- Я уже говорила, что было за что. Не спрашивай, больше не скажу.

- Ну, тебе видней, конечно, - с плохо скрываемой обидой бросала мать и отвлекалась на что-нибудь на кухне. А затем добавляла нарочито небрежно, - Когда познакомишь-то?

- Попозже, он сейчас занят, - на этом этапе я неизбежно начинала улыбаться, потому что мои ответы было уже впору записывать на диктофон, чтобы проигрывать периодически моей беспокойной родительнице.

- Ну занят - так занят, - недовольно бурчала мать, - Так, ты все огурцы помыла? Хорошо...

И дальше мы углублялись в готовку, не развивая больше эту тему.

Пару раз за это время от нечего делать я встретилась со школьными подругами. Обе они вышли замуж еще на последних курсах и были уже глубоко семейными дамами с парочкой детей. Хоть общего у нас теперь было и немного, но детские годы и куча воспоминаний делали общение легким, теплым и наполненным смехом. С обеими мы выбрались к морю, чтобы спокойно посидеть и поболтать на пледах, пока дети резвятся на берегу. Обе они были более-менее счастливы в браки, хотя, кажется, в череде забот и не замечали этого.

Алина жаловалось, что мужа- моряка по полгода нет дома, а ей с детьми очень тяжело, тем более, что мама ее, наша учительница по химии, слегка пару лет назад после инсульта, и ей приходится постоянно ходить к родителям и помогать отцу.

Соня сетовала, что младший сын совершенно неуправляемый, постоянно дерется в саду, и им уже намекают не приводить его, а она только вышла на работу и почувствовала себя человеком.

Я слушала и улыбалась, вдруг понимая, что про себя мне особо нечего им рассказать.

Моя жизнь состояла из работы по большей части, тренировок, тусовок и домашнего сна. Раньше мне не казалось, что в ней чего-то не хватает.

Но, глядя на визжащих в прибрежных волнах детей, я...

У Алины старшая дочка была черненькая с огромными глазами на пол-лица, обрамленными густыми ресницами. Смешливая, кокетливая, живая. Куколка, а не дочка. Я смотрела на нее и не могла избавиться от мысли, что у Дамира наверно будут такие же красивые дети...Раньше я не очень хотела детей. Точнее не думала об этом. Меня пугал сам факт отношений - какое уж тут потомство. А решаться на то, чтобы рожать "для себя", мне было откровенно рано в силу возраста. Потому я мысленно откладывала этот вопрос лет так на десять вперед.

Но сейчас...

Внутри что-то трепетно щелкало, когда я смотрела на эту девочку, ныряющую под прибывающую волну, и слушала про материнские, не знакомые пока мне заботы.

Мы с Дамиром пока не обсуждали особо наше будущее. Да и когда.

Он возвращался к полуночи. Уставший, иногда злой. Принимал душ, просил массаж, мы целовались, занимались любовью и засыпали, болтая ни о чем и не обсуждая его дела с Каретниковыми. Иногда я все-таки предпринимала попытки расспросить, но Дам их жестко пресекал, рассказав только, что Никиту перевели в обычную палату и никакого серьезного вреда здоровью он ему не нанес.

Утром же Керефов снова покидал меня. Пару раз Дам звонил, приглашая подъехать и пообедать с ним и с его отцом в городе, пока у них есть парочка свободных часов, но я всегда отнекивалась.

Тиграна Рустамовича я пока избегала, потому что чувствовала себя дико неловко рядом с ним. Его проницательный тяжелый взгляд будто на молекулы меня разбирал и не давал забыть, что он ЗНАЕТ, что со мной произошло. Я не чувствовала осуждения с его стороны, но постоянную оценку каждому моему и тщательно скрываемое недовольство неподходящим выбором сына улавливала четко.

И самое обидное, что я не могла его за это винить. Я понимала. Поэтому и выбирала просто лишний раз не пересекаться.

Что, в свою очередь, откровенно раздражало Дамира.

- Жень, у меня только по отцу пять родных братьев и сестра, - раздраженно взмахивал он руками, - Мать ладно, она за границей живет, мы не часто видимся в любом случае, но с отцом - то...

Дам недовольно морщил лоб, прежде чем продолжить, и тер переносицу.

- А еще бабушка, дед, тётки с семьями. Ты же видела всю эту толпу родни! Да если только на одни юбилеи ходить, то это уже почти каждую неделю! От моей семьи тебе не удастся отвертеться. Лучше сразу привыкай!

- Да я понимаю, но можно не прямо сейчас, - я жалостливо заглядывала ему в глаза, перехватывая за талию и притягивая к себе, - Ну вот куда торопиться, м? И я…

Прикусывала губу, понизив тон, прежде, чем признаваться.

- Я твоего отца все равно побаиваюсь. Он тако-о-ой суровый мужик. Мурашки по спине…

- Детский сад, Жень, - Дам закатывал глаза, начиная улыбаться, - Он к тебе нормально относится.

- И все же не о такой подруге он для тебя мечтал…

- Жень, мой отец лучше, чем кто- либо, знает, что жить надо с той подругой, о которой сам мечтаешь, а не с угодной всем твоим родственникам.

Где-то на этом этапе разговора Дам уже целовал меня, совершенно недвусмысленно стягивая одежду. Становилось жарко и совершенно не до серьезных бесед…