Читаем Искусственный интеллект – надежды и опасения полностью

Однако по мере повышения дееспособности роботов умения всего-навсего воспринимать людей как постоянно движущиеся препятствия становится недостаточно. Ведь перестроения водителя-человека из ряда в ряд на дороге не подразумевают последовательного движения в том же направлении, пусть он и продолжит двигаться прямо после перестроения. Когда тянешься к чему-то, нередко натыкаешься на другие предметы и перебираешь их, пока не отыщешь нужный. Когда идешь по коридору, то движешься к пункту назначения: можно повернуть направо, в спальню, или налево, в гостиную. Предположение, будто мы ничем не отличаемся от катящегося шара, провоцирует неэффективную реакцию: робот отодвигается, когда в этом нет необходимости, и может подвергнуть себя опасности, когда поведение человека меняется. Даже чтобы вовремя отодвигаться, роботам нужна известная точность в предвидении человеческих действий. В отличие от катящегося шара, люди совершают действия в зависимости от принимаемых решений. Значит, чтобы предвидеть действия человека, роботы должны вникнуть в суть процесса принятия человеческих решений. Не следует исходить из допущения, что человеческое поведение всегда сугубо оптимально; этого может быть достаточно для робота, играющего в шахматы или в го, но в реальном мире решения людей предсказуемы намного меньше, чем оптимальный ход в настольной игре.

Потребность в понимании действий и решений человека является одинаково насущной для материальных и нематериальных роботов. Если тот или другой исходят в своих решениях о способах действия из допущения, что человек будет делать одно, а сам человек делает что-то иное, такое разногласие во мнениях может закончиться катастрофически. Применительно к автомобилям это может быть авария. А применительно к ИИ, ведущему, скажем, финансовую или экономическую деятельность, несоответствие ожиданий и реальных поступков может иметь еще более худшие последствия.

Как вариант, робот может не пытаться предугадывать наши действия; он будет лишь стремиться к предотвращению наихудших последствий человеческих действий. Зачастую это приводит к тому, что роботы перестают приносить максимальную пользу. Например, беспилотный автомобиль просто замирает на месте, ибо каждое движение чревато чрезмерным риском.

В итоге сообщество исследователей ИИ оказывается в тупике. Предполагается, что роботам необходимы точные (по крайней мере, разумно точные) прогностические модели человеческого поведения. Описание состояний не сводится к простой фиксации физического местоположения людей. Нужно также учитывать «внутренние» особенности. Нужно проектировать роботов, которые в состоянии оценивать такие «внутренние» состояния, что довольно затруднительно. К счастью, люди склонны давать роботам подсказки о своих «внутренних» состояниях: их текущие действия позволяют роботам предсказывать (по методу байесовского вывода[111]

) дальнейшие намерения. Если мы движемся по правой стороне коридора, то, вероятно, свернем в комнату справа.

Ситуация осложняется тем обстоятельством, что люди не принимают решений изолированно. Одно дело, научись роботы предсказывать действия конкретного индивида и сообрази, как поступать в ответ. К сожалению, такая практика способна породить «ультраосторожных» роботов, сбивающих людей с толка. (Вспомните, к слову, нерешительных водителей на нерегулируемых перекрестках.) Практика прогнозирования намерений не учитывает того факта, что в момент, когда робот совершает действие, он оказывает влияние на последующие действия человека.

Роботы и люди взаимно влияют друг на друга, и роботы должны научиться ориентироваться в этом пространстве влияний. Ведь далеко не всегда речь о роботе, взаимодействующем с людьми; речь и о людях, взаимодействующих с роботами. Важно, чтобы роботы помнили об этом, принимая решения относительно своих действий, будь то на дороге, на кухне или даже в виртуальном мире, где действиями могут выступать покупка товаров или внедрение новой идеи. Следовательно, роботам необходима координационная стратегия, которая позволит им принимать участие в переговорах, ведущихся людьми беспрепятственно изо дня в день – кто первым проедет перекресток, кого пропустят вперед у двери, кто чем занимается, когда совместно готовят завтрак и т. д., вплоть до определения следующих шагов в развитии какого-то проекта.

Перейти на страницу:

Все книги серии Наука, идеи, ученые

Моральное животное
Моральное животное

Роберт Райт (р. в 1957 г.) – профессор Пенсильванского университета, блестящий журналист, автор нескольких научных бестселлеров, каждый из которых вызывал жаркие дискуссии. Его книга «Моральное животное», переведенная на 12 языков и признанная одной из лучших книг 1994 года, мгновенно привлекла к себе внимание и поделила читательскую аудиторию на два непримиримых лагеря.Человек есть животное, наделенное разумом, – с этим фактом трудно поспорить. В то же время принято считать, что в цивилизованном обществе разумное начало превалирует над животным. Но так ли это в действительности? Что представляет собой человеческая мораль, претерпевшая за много веков радикальные изменения? Как связаны между собой альтруизм и борьба за выживание, сексуальная революция и теория эволюции Дарвина? Честь, совесть, дружба, благородство – неужели все это только слова, за которыми скрывается голый инстинкт?Анализируя эти вопросы и остроумно используя в качестве примера биографию самого Чарлза Дарвина и его «Происхождение видов» и знаменитую работу Франса де Валя «Политика у шимпанзе», Роберт Райт приходит к весьма любопытным выводам…

Роберт Райт

Педагогика, воспитание детей, литература для родителей

Похожие книги

Опасная идея Дарвина: Эволюция и смысл жизни
Опасная идея Дарвина: Эволюция и смысл жизни

Теория эволюции посредством естественного отбора знакома нам со школьной скамьи и, казалось бы, может быть интересна лишь тем, кто увлекается или профессионально занимается биологией. Но, помимо очевидных успехов в объяснении разнообразия живых организмов, у этой теории есть и иные, менее очевидные, но не менее важные следствия. Один из самых известных современных философов, профессор Университета Тафтс (США) Дэниел Деннет показывает, как теория Дарвина меняет наши представления об устройстве мира и о самих себе. Принцип эволюции посредством естественного отбора позволяет объяснить все существующее, не прибегая к высшим целям и мистическим силам. Он демонстрирует рождение порядка из хаоса, смысла из бессмысленности и морали из животных инстинктов. Принцип эволюции – это новый способ мышления, позволяющий понять, как самые возвышенные феномены культуры возникли и развились исключительно в силу биологических способностей. «Опасная» идея Дарвина разрушает представление о человеческой исключительности, но взамен дает людям возможность по-настоящему познать самих себя. Книгу перевела М. Семиколенных, кандидат культурологии, научный сотрудник РХГА.

Дэниел К. Деннетт

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Зарубежная образовательная литература / Образование и наука
Гиперпространство. Научная одиссея через параллельные миры, дыры во времени и десятое измерение
Гиперпространство. Научная одиссея через параллельные миры, дыры во времени и десятое измерение

Инстинкт говорит нам, что наш мир трёхмерный. Исходя из этого представления, веками строились и научные гипотезы. По мнению выдающегося физика Митио Каку, это такой же предрассудок, каким было убеждение древних египтян в том, что Земля плоская. Книга посвящена теории гиперпространства. Идея многомерности пространства вызывала скепсис, высмеивалась, но теперь признаётся многими авторитетными учёными. Значение этой теории заключается в том, что она способна объединять все известные физические феномены в простую конструкцию и привести учёных к так называемой теории всего. Однако серьёзной и доступной литературы для неспециалистов почти нет. Этот пробел и восполняет Митио Каку, объясняя с научной точки зрения и происхождение Земли, и существование параллельных вселенных, и путешествия во времени, и многие другие кажущиеся фантастическими явления.

Мичио Каку

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
История Византии
История Византии

Византийская империя. «Второй Рим».Великое государство, колыбель православия, очаг высокой культуры?Тирания, безжалостно управлявшая множеством покоренных народов, давившая в подданных всякий намек на свободомыслие и жажду независимости?Путешественники с восхищением писали о блеске и роскоши «Второго Рима» и с ужасом упоминали о жестокости интриг императорского двора, о многочисленных религиозных и политических распрях, терзавших империю, о феноменально скандальных для Средневековья нравах знатных византийцев…Византийская империя познала и времена богатства и могущества, и дни упадка и разрушения.День, когда Византия перестала существовать, известен точно: 29 мая 1453 года.Так ли это? Что стало причиной падения Византийской империи?Об этом рассказывает в своей уникальной книге сэр Джон Джулиус Норвич.

Джон Джулиус Норвич

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература