Искусственный интеллект – надежды и опасения

Даже если наделить роботов способностью изучать наши истинные желания, остается нерешенным важный вопрос, на который сообщество ИИ пока не может ответить. Мы в состоянии принудить роботов к попыткам соответствовать внутренним ценностям человека, но ведь речь идет не о конкретном человеке. Да, у робота есть конечный пользователь (или даже несколько пользователей, скажем, когда это личный робот какой-то семьи, беспилотный автомобиль, везущий нескольких пассажиров по разным направлениям, или офисный помощник для команды инженеров); кроме того, есть проектировщик (а то и не один); еще он взаимодействует с обществом – тот же беспилотный автомобиль делит дорогу с пешеходами, транспортными средствами под управлением людей и другими беспилотными автомобилями. Как объединить ценности всех этих людей, когда возникает конфликт интересов, – вот проблема, которую нам обязательно предстоит решить. Исследования в области ИИ могут дать нам инструменты для объединения ценностей (любым способом, который покажется эффективным), но они не примут за нас необходимое решение.

Если коротко, мы должны позволить роботам осмыслять людей – воспринимать нас не только как препятствия или образец игрока в какой-то игре. Нужно, чтобы они учитывали нашу человеческую природу, чтобы они координировали и согласовали свои действия с нашими. Если мы добьемся здесь успеха, у нас действительно появятся инструменты, способные существенно улучшить качество нашей жизни.

Глава 14

Спуск по градиенту

Крис Андерсон

предприниматель, бывший главный редактор журнала «Wired», соучредитель и генеральный директор компании «3DR», автор книг «Длинный хвост», «Свобода» и «Творцы».

Компания Криса Андерсона «3DR» стояла у истоков современной индустрии беспилотных летательных аппаратов, а ныне занимается разработкой программного обеспечения для дронов. Крис организовал сообщество разработчиков аэродинамических систем с открытым исходным кодом (DIYDrones[112]) и совершил несколько довольно опрометчивых экспериментов, например, заслал летающего шпиона в лабораторию Лоуренса в Беркли

[113]. Возможно, всему виной дурная, так сказать, наследственность, поскольку Андерсон является потомком основоположника американского анархистского движения[114]. Кроме того, с 2010 по 2012 год Крис руководил журналом «Wired», равно популярным среди пророков светлого и мрачного технологического будущего; за время его руководства журнал пять раз удостаивался профессиональной национальной премии для СМИ.

Крису не нравится термин «робототехник» («как и подобает всякому разумному робототехнику, я не считаю себя таковым»). Начинал он как физик. «Из меня вышел скверный физик, – сказал он мне недавно. – Но я не сдавался, перебрался в Лос-Аламос и там подумал: пусть Нобелевская премия мне не светит, но я все еще могу быть ученым». Все те, кто был причастен к физике и ориентировался на романтические образы Фейнманов[115]

и творцов Манхэттенского проекта, понимали, что наша карьера в лучшем случае связана с работой над каким-нибудь проектом в ЦЕРНе на протяжении пятнадцати лет. Этот проект либо провалится, и наших заслуг никто не отметит, либо окажется успешным, и в таком случае нас причислят к сонму популярных авторов (за номером 300) и дадут должность доцента где-нибудь в Айове.

«Большинство моих соратников рванули на Уолл-стрит и занялись махинациями, это они раздули ипотечный пузырь. Другие взялись за развитие интернета. Мы создавали интернет, связывая физические лаборатории; потом возникла Всемирная паутина; потом мы – первыми – стали обрабатывать большие данные. У нас были суперкомпьютеры «Cray», по мощности вполовину слабее нынешних смартфонов, но для своего времени это были суперкомпьютеры. На досуге мы почитывали журнал «Wired», который появился в 1993 году, и сообразили, что вот инструмент, посредством которого мы, ученые, можем облагодетельствовать всех на свете. Интернет был не просто способом обмена научными данными, это была сногсшибательная культурная революция. Поэтому, когда издательство «Конде Наст» предложило мне возглавить журнал, я немедленно согласился. Этот журнал изменил мою жизнь».

На тот момент у Криса было пятеро детей – все поклонники видеоигр, – что и подтолкнуло его к «летающим роботам». Постепенно он забросил свою работу в «Wired». Остальное – уже история Силиконовой долины.

Жизнь

Комар сначала улавливает мой запах с расстояния в тридцать футов. Запах активирует его функцию преследования, которая представляет собой комбинацию простейших возможных правил. Двигайся в случайном направлении. Если запах станет сильнее, продолжай движение в том же направлении. Если запах ослабеет, двигайся в противоположном направлении. Если запах вообще пропадает, смени направление движения и продолжай искать. Повторяй, пока контакт с целью не состоится.