Искусство любви

Кармела торопила события, торопил их и Хорхе. Рабочие еще красили фасад, а она уже вышла на сцену, по-хозяйски обозревая танцпол и столики. Здесь она буквально преобразилась – как-то неожиданно даже для самой себя. Она была одна: рядом не было ее звездной подруги, ее наставницы, подсказывающей с экрана, как себя вести, и направляющей ее движения – но зато перед Кармелой была стойка с настоящим микрофоном!

Кармела мысленно распрощалась с истрепанным журналом и благоговейно провела пальчиком по его преемнику – предмету, виденному ею раньше только на экране…

Предмету, который с этого дня обещал стать ее постоянным спутником.

Микрофон был тем мостиком, который соединял ее с Певицей, магическим средством – той самой волшебной палочкой, превращающей замарашку в сказочную принцессу, – и казалось, что стирается грань между ними двумя: «звездой» и посудомойкой. Кармела уже была готова очутиться в «заэкранье» сама. Теперь ей нужно было лишь отработать грациозный жест, которым предстояло снимать микрофон со стойки – и она занялась этим немедленно.

Хорхе заказал все концертные наряды, какие видел на записях. В результате, чтобы доставить их для новоявленной примадонны из ателье, пришлось нанимать небольшой фургончик.

Для первого выступления Лаура выудила из разноцветного вороха самый роскошный туалет. Блестящей горкой лежали на столе украшения – мода того времени диктовала внушительную бижутерию, и Певица охотно этой моде следовала. Кармела уже и так была вне себя от предвкушения; а то, что все это великолепие было пошито и куплено специально для нее, и вовсе приводило девушку в такое нужное сейчас ей (и Хорхе!) эйфоричное состояние…

Пышная прическа, искусно подведенные глаза, обилие массивных украшений; широкие накладные плечи, затянутая поясом узкая талия, мини-юбка, туфли без каблуков и – лучезарная улыбка: таков был образ певицы.

Такой предстояло стать и Кармеле.

Теперь всё было готово для генеральной репетиции. Заведение закрыли. Лаура помогала Кармеле наряжаться и делать макияж, София была на подхвате, а «будущая звезда» старалась не вертеться и поменьше смотреться в зеркало. Со стороны это действо походило на подготовку невесты к свадьбе в странах востока.

Наконец суперфигуру Кармелы облачили в супернаряд, а ее мосластые широковатые ступни – в мягкие туфли-балетки. О, Мать Мария, какое счастье, что Певица предпочитала эту обувь! Ноги Кармелы не влезли бы в узкие туфли на каблуке; она просто не смогла бы отработать в них и получаса, не говоря уж о программе целого вечера… В этих же «лодочках» она чувствовала себя будто босой. «Спасибо тебе, моя Богиня!» – девушка поцеловала фото. «У тебя всё получится!» – ответили ей глаза Певицы.

…Приготовления были почти закончены, когда неожиданно в импровизированную гримерную зашел Хорхе.

Давно, еще со времен своей бурной молодости, он не испытывал такого потрясения!

Перед ним стояла… Певица . Известная артистка готовилась к выходу на сцену. Задумчиво расправляя шелк наряда и рассматривая свое отражение в зеркале, она щурила искусно подведенные глаза… Всё, что он мог сделать сейчас, – лишь подарить ей цветы и… робко попросить автограф!

На ватных ногах, с колотящимся сердцем Хорхе вышел в зал и присел за столик; Лаура и София позже последовали за ним. Приглашенный техник настроил аппаратуру, включил запись и притушил свет…

Сердце готово было выпрыгнуть из груди Кармелы.

Она с ужасом поняла, что ничего не помнит – ни единого слова, ни одного движения!

Но с первыми аккордами ее тело, натренированное двухмесячной «репетицией», само задвигалось в такт музыке, а текст песни на чужом языке, слившись с мелодией, сам собой слетел с губ. Кармела воодушевлялась всё больше и больше: песни сменяли одна другую, но она не сбавляла темпа, порой не попадая в фонограмму. Она пела не шепотом, и в паузах был слышен ее голос, если она начинала чуть раньше Певицы.

Поставили второй диск. В лучах софитов блестело не только платье – обнаженные плечи, шея и лицо певицы заблестели от пота. И со стороны казалось, что так оно и задумано гениальным режиссером – ведь в «звезде» и не должно быть ничего тусклого и холодного. Пока она находится на сцене, каждая частица ее тела должна светиться и сиять.

…Хорхе понял, что девушка будет петь, пока не упадет от усталости, и сам решил прервать концерт. Он поднялся на сцену и молча обнял ее… Запах разгоряченного тела, смешанный с запахом духов, возбудил его; он провел рукой по влажным волосам Кармелы и ощутил своей грудью ее бешено колотившееся сердечко…

Не было никаких сомнений – он обнимает свою любимую Певицу, словно чудесным образом сошедшую с экрана или на часок заехавшую к нему после концерта в Мехико!..

Воистину Хорхе чувствовал себя хозяином мира.