Искусство слушать

Сновидение 3. Я была на пляже. Рядом никого не было, и я была счастлива оказаться в тихом солнечном месте. Я не чувствовала напряжения – полное освобождение. Потом кто-то начальственный (Кристиана не знала, мужчина это или женщина) сказал мне, что я сейчас же должна организовать мероприятие. Я не знала, что за мероприятие, но должна была уйти с пляжа и взяться за дело. Не знаю, почему я согласилась. Я встретила друзей, двух своих подружек детства. Они сказали: «Не беспокойся, ты сумеешь это сделать, да и мы будем здесь, все будет ОК». Не думаю, что они отнеслись к мероприятию достаточно серьезно. Потом мы оказались в церковном зале в моем родном городе. Я смотрела на кафедру. Потом сцена изменилась, и я оказалась во дворе нашего дома. Вокруг было много фургонов и шатер цирка. Вокруг виднелось много музыкальных инструментов. Я подумала, что я должна организовать выступление, как это бывало в школе. Однако вместо этого я должна была выступать, а я не знала, что должна делать. Я была очень встревожена. Кто-то сказал: «Ты должна танцевать» – на карусели. Там была красная карусель с синими слонами и красными седлами на них – очень просторно. Сначала я обрадовалась возможности потанцевать, но не с такими ограничениями.

Докладчик.

Я сказал Кристиане, что она ощутила свободу делать что-то по своему желанию, но влияние родителей превозмогает и она чувствует себя обязанной выступать – подчиниться родительскому диктату. Она не чувствует себя свободной.

Кристиана все еще очень боится, боится продолжать отношения с Петером, потому что чувствует: это будет конец всему. Она была бы виновата в том, что Петер не получит повышения; может быть, его даже уволят, и уж точно она вызовет чрезвычайный гнев своих родителей. Она говорила, что, когда родители сердятся, с ними невозможно иметь дело, потому что они показывают ей, что она не просто плохая, а стала для них разочарованием. Она говорит: «Я всегда должна жить так, чтобы угодить своей матери». Когда она высказывала недовольство, мать изображала страдалицу. Если же она делала что-то, что позволило бы ей лучше ориентироваться в мире, или хотя бы угрожала это сделать, мать очень расстраивалась и становилась несчастной: «Смотри, что ты делаешь!»

Фромм. Я хотел бы немного больше обсудить значение всей этой истории. Что здесь происходит? Во-первых, возникают определенные вопросы: что думает Петер? Есть ли у него тайное намерение – со временем развестись, жениться на той девушке и стать президентом компании? Это не так уж невероятно. Скорее это игра с высокими ставками, поскольку тем временем его могут выгнать с работы. Однако в противном случае почему Петер станет рисковать работой и будет так наивен, чтобы думать, будто родители Кристианы не обратят внимания, когда девушка скажет им, что часто с ним видится? Есть и еще одна странность: наивность родителей. Как раз потому, что они мало любят дочь, они так наивны. Если дочь неожиданно приходит к ним и говорит, что часто видится с Петером, думаю, любой человек с нормальным интеллектом поймет: у них начинается роман, иначе почему бы она пришла и сказала об этом? То, что она часто с ним видится, – это просто информация, напечатанная на обложке. Однако эти люди принимают все очень всерьез и угрожают дочери неприятностями.

Хочу отметить одну вещь: очень часто то, что может быть названо наивностью или странным неведением, есть просто результат безразличия. Для этих людей вся жизнь их дочери, ее поступки, ее роман на самом деле настолько не важны, что они и не пытаются понять, что это на самом деле значит, удовлетворяются глупой легендой и на этом останавливаются. Таких родителей очень легко обмануть, для них двадцать лет жизни с дочерью просто ничего не значат. За эти двадцать лет Кристиана явно не испытала того, что заставило бы ее почувствовать себя по-настоящему дома. Эти люди так удивляются, когда их дети делают что-то неожиданное, потому что уверены: дети существуют им на пользу и не хотят их разочаровывать; они даже не представляют себе возможности того, что дети живые и могут сделать что-то, чего сами хотят, даже если их поступки выглядят безумно, – поэтому они ничего не замечают. То же часто бывает верно для супружества. Я помню женщину, которая была замужем тридцать лет и не замечала, что у ее мужа помрачился рассудок.

Если видишь примеры того, что может быть названо наивностью или недостатком сообразительности, всегда очень важно не говорить об этом, а спросить себя: может быть, им просто неинтересно разбираться? Я уверен: те же люди, проявляющие такую наивность в отношении дочери, вовсе не наивны в собственных делах. Отец никак не будет наивен при управлении своей компанией. Когда подчиненный придет к нему и расскажет какую-то небылицу, он немедленно заметит, что это – реклама с обложки. Однако, когда к нему приходит его дочь, он не желает тревожиться, не желает быть втянутым в конфликт – ему проще ей поверить.