Испанский сон

— Помнится, как-то мы обсуждали, — начал Филипп, медленно вытягивая из себя слова, — не съездить ли нам кое-куда между делом… не повидаться ли кое с кем для разнообразия… По-моему, речь шла о ребенке. Да, точно. Когда же это было… месяц назад? Или месяц с небольшим? Во всяком случае, до полета Вальда.

Лицо Аны сделалось напряженно внимательным.

— Кажется, разговор был отложен. Или?.. Да, припоминаю, что был отложен из-за недостатка…

На лице Аны отразилось крайнее нетерпение.

— …вот только чего — времени или денег?

Ана трахнула Филиппа кулачком по спине.

— Какой ужас! — воскликнул Филипп. — Вероника, ты присутствуешь при разнузданной семейной сцене.

— Прекрати, — строго сказала Ана. — Когда?

— А когда ты могла бы?

— Завтра.

— Завтра так завтра, — развел руками Филипп.

— Шутник, — разочарованно сказала Ана. — Ну и очень даже неумно… если не сказать больше…

Филипп взял с подоконника телефон и потыкал пальцами в кнопки.

— Сашулькин! — обрадованно сказал он. — Спишь небось? Слушай, а когда ты вообще учишься? Какие каникулы? Ах, вот как… а я и забыл… Нет, не за тем. Если я скажу зачем, ты упадешь. Как же, как же, падали и с диванчиков… А ты угадай. Ну-у, это неинтересно. Это ты как-нибудь самостоятельно, лет через… А то, что решили мы с мамой сделать тебе инспекцию. Мама хотела бы завтречка… ты как — не прочь? Найдешь для нас времечко? Да, это вопрос; но раз каникулы… почему бы не проехаться по дорогам, как в старину…

Он потрепался еще пару минут в том же духе и закончил разговор. Ана набросилась на него с горячими поцелуями. Вероника почувствовала себя лишней, несчастной, брошенной, и тут же усовестилась за свой эгоизм. Ана, завершив изъявление благодарности мужу, вспомнила о ней, глянула в ее сторону и тепло улыбнулась. Что ж, подумала Вероника, разлук в жизни не избежать… Как это романтично — разлука! тоска! Успела бы только Зайка поговорить с Мариной… конечно, успеет: не будет же она без Марины собираться в путешествие.

— Все же, — полюбопытствовала Ана, — на сколько?

— Это нужно подумать, — сказал Филипп.

— Ты меня когда-нибудь точно с ума сведешь.

— Кстати, сегодня в киоске видел книжку под названием «Как свести с ума свою любовницу». Я спросил, нет ли про жену, а они говорят — кончились…

— То есть, ты не знаешь, на сколько мы поедем?

— Но должен же я был вначале согласовать с тобой в принципе! Мало ли что — вдруг бы ты отказалась… оказалась бы занятой, а то и просто сказалась больной…

— Смотри, — пригрозила Ана, — снова получишь.

— Молчу, — поднял руки Филипп.

Трое приступили к обеду.

* * *

«БМВ», скорость, вялое солнышко. Заднее сиденье. «Какой прекрасный нам предстоит маршрут! У меня была мысль повторить тот, девяносто второго года; но потом я подумал — еще столько мест, где нас не было! Смотри: Сарагоса, Теруэль… Тебе нравится слово «Теруэль»? Как звезда, верно? Обрати внимание: во всех гостиницах по два номера. Сашка вечно ноет, что не даем смотреть ящик до утра — вот и пусть смотрит… А мы тем временем как-нибудь в натуре… на своей matrimonial… Ух, берегись! Спрячь ваучер; пусть вообще документы будут у тебя — кто у нас говорит по-испански?»

Снег, брызги из-под колес, веселое мельтешение за окном… Любимая рука на любимом месте. Кажется, на этой бензоколонке раньше было написано «Колеров» — развели парнишку? надо бы спросить у Бориса, что там произошло… Чемоданы, люди, собаки, стены из стекла. «Подержи мой паспорт, дорогая».

Трель. «Да, да. Да. Что-о? Но это невозможно, я уже в очереди на таможню. Отдайте Гонсалесу. Как не получается? Это невозможно! Соедините меня с ним».

Обеспокоенные глаза. Тревожные глаза, такие любимые. «Давай отойдем на минутку. Нет, лучше ты стой, а я сейчас… здесь неудобно; кажется, я сейчас немножко повыражаюсь. Нужно некоторым вправить мозги…» О Боже. Как все-таки гнусно. В каком я дерьме. Вот она стоит… такая маленькая, милая, беззащитная… понимает или нет? А главное, полетит или нет? Сашка, небось, сейчас крутится, тортик печет… неужели обломит ребенка?