Исполнение желаний

Кожа над его животом, плоским, как стиральная доска, была гладкой, а ее цвет слишком темным, чтобы считаться врожденным. Сесил так захотелось прикоснуться к нему, что в глазах закипели слезы. Ее разгоряченное тело сотрясала дрожь.

– Наверное, ты прав. Я хочу стать твоей! – Эти слова вырвались у нее внезапно, громко и неудержимо. Сил для сопротивления больше не осталось. – А как только это случится, все придет в норму и твое гигантское самолюбие не пострадает. В конце концов, ни одна женщина не может отвергнуть такого жеребца-производителя, как Го Уэйн!

Говард поднял голову. Как ни соблазнительно было принять капитуляцию немедленно, он видел, что противник еще отстреливается. Однако Уэйн был не из тех мужчин, которых легко смутить.

– Никаких «наверное», – хрипло ответил он.

– Возможно, для тебя это самый простой способ забыть обо всем. – Сесил пыталась притвориться всего лишь бесстрастным наблюдателем, но это было нелегко.

– Хочешь сказать, что твое ледяное отношение к моему отъезду смертельно ранило мое самолюбие?

– Просто я реалистка. А ты хотел бы, чтобы я все воспринимала эмоционально?

Наверное, следовало признаться, что я влюбилась в него; этого было бы вполне достаточно, чтобы заставить его не уезжать, с горечью подумала она.

– Такая стратегия могла бы оказаться успешной, питай ты ко мне более нежные чувства. Если бы я не отпрянул в ужасе и сказал «Да, пожалуйста», ты бы предпочла прострелить себе ногу, – подхватил он. – А что касается жеребца-производителя… – Уэйн укоризненно покачал головой. – Если бы я был настолько уверен в своих сексуальных достоинствах, то был бы уверен и в том, что ты придешь ко мне еще раз. Или я мог бы быть черствым эгоистом, закрыть глаза на то, что ты не питаешь никакого интереса к этому грязному делу, и удовлетворить свою чудовищную похоть. Нет, Сесил, похоже, это было не слишком обдуманное заявление.

– Я не лягу с тобой в постель! – слабо запротестовала она.

– С другой стороны, – задумчиво продолжил он, – если ты решила сдаться на собственных условиях, то единственное логичное решение заключается в том, чтобы принести себя в жертву более высокой цели. Может быть, я был к тебе несправедлив? – вслух подумал он. – Это действительно могло бы избавить тебя от угрызений совести и оправдать твое желание спать со мной. Так что, любовь моя, ляжешь ты со мной в постель или нет?

– Я не твоя любовь… – выдавила она, бросив в битву последний резерв.

– И, скорее всего, завтра возненавидишь меня, – согласился Уэйн с безмятежностью, противоречившей хищному блеску его глаз.

– Я уже ненавижу тебя.

– Это только начало.

– Ты сумасшедший?

– Консилиум еще не начался.

– Что ты делаешь? – вскрикнула Сесил, когда Уэйн поднял ее на руки.

Господи помилуй, мне нравится притворяться слабой, беззащитной самкой, подумала она.

– В моем кабинете есть замок и диван.

Мысль о запертой двери заставила Сесил почувствовать себя в безопасности.

– А ключ у тебя? – тяжело дыша, спросила она. С притворством было покончено.

– Нет, – сказал Уэйн, сунув ей в руку что-то холодное. – Он у тебя.

Обнаженная спина Сесил коснулась дивана, обивка которого оказалась мягкой и гладкой. Он встал на колени рядом с диваном. Зрелище его опущенной темноволосой головы и прикосновение губ к соску, просвечивавшему сквозь тонкую ткань, было невероятно волнующим. На Сесил были только кружевные трусики и лифчик; Говард же оставался полностью одетым, не считая нетерпеливо сброшенного пиджака, который валялся где-то на полу.

Он прикоснулся к треугольному кружевному лоскутку, едва скрывавшему густые волосы на лобке. Это прикосновение заставило Сесил вздрогнуть.

– Тебе не нравится?

– Нравится, – грудным голосом сказала она и раздвинула ноги. Акт символической сдачи оказался пугающе эротичным.

– А сейчас понравится еще больше, – хрипло пообещал он. Так и вышло; ощущать движение его губ по тонкой ткани трусиков было просто невыносимо.

– Перестань, – взмолилась она. – Я не вынесу…

Говард поднял голову и посмотрел ей прямо в глаза. Кончик его большого пальца начал ласкать трепетавший сосок; это ощущение заставило судорожно сжаться мышцы ее живота.

Не сводя с него глаз, Сесил слегка приподнялась и расстегнула лифчик.

– Так лучше?

У Уэйна раздулись ноздри и проступили жилы на шее; он, не отрываясь, смотрел на ее упругие груди с розовыми сосками.

– Ты само совершенство, – простонал он. – Когда я впервые увидел тебя, под твоим голубым платьем не было лифчика…

– Под сиреневым.

– И я видел, какая у тебя красивая грудь. А когда ты наклонилась, я рассмотрел достаточно, чтобы… – Он громко откашлялся. – Скажем так: достаточно, чтобы сойти с ума. Сними их. – Он поддел резинку ее кружевных трусиков.

– Сам! – хрипло попросила она.

Его пальцы спускались по бедру Сесил мучительно медленно. Наконец, освободившись от трусиков, она крепко зажмурилась и представила себе, что он овладевает ею… входит в нее… Она открыла глаза. Яростно напрягшиеся черты его лица убедили Сесил, что он разделяет ее фантазии. Мысль об этом возбуждала и одновременно пугала ее.