Читаем Исповедь полностью

Только храброму сердцу откроется свет,только смелому — воздух душистый, —Для иных в высь нагорную доступа нет,Нет молитвы безмолвной и чистой.Отрекись от утех, — пусть ликуют они! —Ты ж отвергни покоя лик бледный, —В них неверная часть, — но найдешь ты во мнеВсю великую радость победной.Отвори их! В руках твоих сила лежит, —Моя сила, — и ждет лишь желанья.И войдем в этот край, что зарею горит,На холмы золотого сиянья.Но запомни: в те страны не примут раба, —Радость, горе, покой или бедыНе должны изменить очертания лба…Моя сила растет от победы.Самарканд, лето 1913

ВСЕМ МЕРТВЫМ

Я ризы белые несудля мертвых,и слезы, — дум моих росу —             для скорбных.
Опалы, павшие с куста, —умершим,кристаллы слез, чья соль чиста,             ушедшим.Я речи снова берегудля мертвых,и свечи траурные жгу             для чистых.Пусть пламя слов падет на грудьумершим,пусть знамя свеч укажет путь             воскресшим.1913

«Христос сошел в твои долины…»

             Христос сошел в твои долины,где сладко пахнущий миндальна засиневшие стремнины             накинул белую вуаль,             где ярко-розовый орешникцветет молитвенным огнем,и где увидит каждый грешник             Христа, скорбящего о нем.             Но я ушла тропою горной
от розовеющих долин, —о, если б мне дойти покорной             до белых снеговых вершин.             И там упавшей в прах, усталой,узреть пред радостным концомцветы иные — крови алой             на лбу, пораненном венцом.Ананур, 1915. Пасха.

ХОРЕИ

Хрупкой прялки трепет,Как отрадно прясть!Робко-резвый лепетКроет ритма власть.Рук незримых пряжаРазмеряет путь;Разве радость та же,Разве ноет грудь?Разве двери раяНе раскрылись вновь?Разве не играяРазгорелась кровь?Розы крови, рея,
Дали красный нимб…Ровный бег хореяПодарил Олимп.1915

ДАКТИЛЬ

Верьте, что вестники чистыеК воплям живущих не глухи;Сверху шлют вести лучистыеВечно-пресветлые Духи.Звезд перевитые линииВехи на тверди златой.Веры созвездия синиеСветят над вашей душой.Апрель 1915

АМФИБРАХИЙ

Есть горняя сладость полета,В нем плещуще легки шаги,Как будто легла позолотаНа бледную леность души.И, словно от пламени пляски,Все слезы сплавляются в смех…Есть радостно-легкая ласкаВ полете, желанном для всех.
Апрель, 1915

«Все пути земные пыльны…»

       Все пути земные пыльны,все пути покрыты кровью,в мире майи мы бессильны…Но достигнем мы любовью                                  Грааль.       Круг небесный загражденьяначертим движеньем смелым,из себя родим движенье.И сияет в блеске белом                                  Грааль.       Знак креста и путь смиренья,веры в Бога непритворной,легкий вздох благоговенья…И сияет чудотворный                                  Грааль.       Вверх поднимем взор покорный.Там последние ступени,розы, розы вместо терна…Тише, тише, на колени…                                  Грааль.1915
Перейти на страницу:

Все книги серии Символы времени

Жизнь и время Гертруды Стайн
Жизнь и время Гертруды Стайн

Гертруда Стайн (1874–1946) — американская писательница, прожившая большую часть жизни во Франции, которая стояла у истоков модернизма в литературе и явилась крестной матерью и ментором многих художников и писателей первой половины XX века (П. Пикассо, X. Гриса, Э. Хемингуэя, С. Фитцджеральда). Ее собственные книги с трудом находили путь к читательским сердцам, но постепенно стали неотъемлемой частью мировой литературы. Ее жизненный и творческий союз с Элис Токлас явил образец гомосексуальной семьи во времена, когда такого рода ориентация не находила поддержки в обществе.Книга Ильи Басса — первая биография Гертруды Стайн на русском языке; она основана на тщательно изученных документах и свидетельствах современников и написана ясным, живым языком.

Илья Абрамович Басс

Биографии и Мемуары / Документальное
Роман с языком, или Сентиментальный дискурс
Роман с языком, или Сентиментальный дискурс

«Роман с языком, или Сентиментальный дискурс» — книга о любви к женщине, к жизни, к слову. Действие романа развивается в стремительном темпе, причем сюжетные сцены прочно связаны с авторскими раздумьями о языке, литературе, человеческих отношениях. Развернутая в этом необычном произведении стройная «философия языка» проникнута человечным юмором и легко усваивается читателем. Роман был впервые опубликован в 2000 году в журнале «Звезда» и удостоен премии журнала как лучшее прозаическое произведение года.Автор романа — известный филолог и критик, профессор МГУ, исследователь литературной пародии, творчества Тынянова, Каверина, Высоцкого. Его эссе о речевом поведении, литературной эротике и филологическом романе, печатавшиеся в «Новом мире» и вызвавшие общественный интерес, органично входят в «Роман с языком».Книга адресована широкому кругу читателей.

Владимир Иванович Новиков

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза
Письма
Письма

В этой книге собраны письма Оскара Уайльда: первое из них написано тринадцатилетним ребенком и адресовано маме, последнее — бесконечно больным человеком; через десять дней Уайльда не стало. Между этим письмами — его жизнь, рассказанная им безупречно изысканно и абсолютно безыскусно, рисуясь и исповедуясь, любя и ненавидя, восхищаясь и ниспровергая.Ровно сто лет отделяет нас сегодня от года, когда была написана «Тюремная исповедь» О. Уайльда, его знаменитое «De Profundis» — без сомнения, самое грандиозное, самое пронзительное, самое беспощадное и самое откровенное его произведение.Произведение, где он является одновременно и автором, и главным героем, — своего рода «Портрет Оскара Уайльда», написанный им самим. Однако, в действительности «De Profundis» было всего лишь письмом, адресованным Уайльдом своему злому гению, лорду Альфреду Дугласу. Точнее — одним из множества писем, написанных Уайльдом за свою не слишком долгую, поначалу блистательную, а потом страдальческую жизнь.Впервые на русском языке.

Оскар Уайлд , Оскар Уайльд

Биографии и Мемуары / Проза / Эпистолярная проза / Документальное

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное
100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии