Исповедь о женской тюрьме

В открытую кормушку (так называлось у нас оконце для раздачи пищи) крикнули мою фамилию. Я и не успела отреагировать, как тетя Женя была у окна и разговаривала с визитером. Пока я сползала со своей верхотуры, там уже собралась толпа. Всем было любопытно, зачем меня зовут. Оказалось, что мне принесли передачу. Пока я моргала, мне сунули в руки длинный список. Я в недоумении на него уставилась, не понимая, что надо с ним делать. А Женя уже суетилась вокруг меня и кормушки, кричала на кого-то, чтобы ей помогали, любезничала с охранниками. Помощников было хоть отбавляй, а я не могла понять подобного ажиотажа. Настроение у всех было просто отличным, девушки радовались как дети. Одна я стояла как истукан со списком, не понимая, что мне надо с ним делать. Я стала одно за другим разбирать слова, узнала почерк сестры. Теперь до меня начала постепенно доходить суть происходящего, но оказалось, что мою передачу уже получили. У меня спросили все ли в порядке (словно я знала) и кормушка захлопнулась. На столе лежала груда продуктов и вещей.

Вот где и когда я почувствовала себя богатой! Так, словно выиграла в лотерею или нашла чемодан с миллионом. Никогда не забуду это чувство. Еще минуту назад у меня не было ничего, а тут целая гора! Во-первых, мои любимые вещи — я теперь могла переодеться и чувствовать себя красивой девушкой, да и просто человеком. Мне передали постельное белье — красивое, цветное и я могла сменить тот огрызок простыни! У меня были спички и пара блоков сигарет! Как я выяснила позже, для тюрьмы это целое состояние.

Вообще любые предметы, попавшие в камеру, становились валютой. Самыми ценными являлись сигареты. Их здесь всегда катастрофически не хватало. За сигареты в тюрьме можно купить все. За пачку хороших сигарет даже охранники с удовольствием выполняли твои просьбы. Очень ценились конверты с марками — ведь можно было послать весть на волю, но для этого конечно надо, чтобы кто-то согласился это сделать.

Еда! Наконец-то у меня была еда. Поначалу мне показалось, что ее очень много — объесться. Но позже я поняла, что этого недостаточно, ведь передачи разрешались только раз в две недели, а количество передаваемой еды строго ограничивалось весом. До сих пор не пониманию, зачем создавать такой искусственный голод в тюрьме? Не разрешалось передавать множество продуктов, которые были доступны и питательны. Это объяснялось тем, что готовить их негде и поэтому они ни к чему. Не разрешались ни фрукты, ни овощи, потому что они портились. Самое смешное было в том, что разве кто-то позволил бы здесь, в этом голодном царстве, портиться фруктам? Нельзя было передавать ни масло, ни хлеб, ни тем более молочные продукты. Что же можно?

Сухие супы, сало, очень сухую (и дорогую) колбасу. Сухари (как же без них), шоколад. Весь этот набор ограничивался весом в пятнадцать килограммов. Могли ещё и вещи засчитать в этот вес, тогда оставалось вообще катастрофически мало.

Иногда в передаваемых продуктах родственники исхитрялись спрятать письмо. Например, в куске мыла можно было проделать дыру и засунуть туда послание. Те же самые манипуляции проделывали и с большим куском сала. Иногда, ничего не подозревающий арестант обнаруживал в бутылке с вареньем письмо от родственников, и эта находка оказывалась чудным дополнением к сладкому.

Тогда в первые дни после передачи я была на седьмом небе. Женя сказала мне, что надо угостить камеру и дать на всех супов и сигарет, что я сделала с радостью. Счастьем хотелось делиться! И когда позже девчонки пили чай и ели мой суп, то со всех этажей сыпались благодарственные слова. Это было очень приятно. В день передачи ты становишься самым важным человеком в камере. Большинство людей ведь такие: они так и льнут к богачам. Этот богач может никогда и не дать ни копейки, но люди все равно продолжают лебезить пред ним. Вот и здесь все было точно так же. Это был как целый мир, просто сжатый до размеров одной камеры. А в ней уже были свои управленцы, богачи и фавориты. Свои рабочие и подхалимы. Здесь все могло встать с ног на голову. Никого не интересовало, кем ты была в прошлой жизни, пусть хоть самая разбогатая фифочка, если нет передач, то ты становилась низшей кастой. Конечно, чаще всего, тем, у кого было что-то на воле, приносили и передачи. Если денег было много, то и передачи были хорошие. Так что баланс сохранялся.