Исповедь суккуба

Ужасное откровение пронзает меня, разрывает моё иллюзорное тело, мою призрачную жизнь, оставляя мне, оставляя во мне лишь огненное ядро, сжигающее фальшивую оболочку. Крик моего ужаса, вой, загнанной в угол собаки продолжается стоном наслаждения, возгласом упоения – разрушением самой себя. Я не ведаю жизни своей, я не вижу будущего своего. Я не знаю куда ступать мне – под ногами лишь горящие угли и острые камни. Упоение моё…

Раскрытая, обнажённая истина столь мерзка и ужасна. Но припадая к ней в страсти своей, я твержу – я люблю тебя, ведь нет ничего прекрасней тебя.

Непознаваемые Силы погружают меня в водоворот бытия, и срывает вихрь маску с меня – и то буду больше не я, но извечно, навеки Я.

Это и есть конец бесконечного меня. Этот путь никогда не закончится – этот путь повторится вновь и снова. Вся моя жизнь тщета и есть лишь одна истина, – я люблю тебя.

К центру земли

Ты должен приучиться смотреть в бездонные глубины!

Жюль Верн «Путешествие к центру Земли».

Наш путь лежит к центру земли. Не бойся стыда, не бойся боли, страха не бойся. Наш фонарь наш путь озарит – светом вновь обретенной души – на нашем пути к центру земли.

Омерзительно грязные, столь невинные в своей греховности, столь безупречные в своей неидеальности – господин Темных Земель я не боюсь больше тебя, ведь я самое страшное, что может с тобой случиться. Не соблазняй, не похищай больше меня – я ведь сама найду тебя. Ведь ты принадлежишь мне настолько, насколько я принадлежу тебе.

И нам остается – в синхронном движении, в едином танце открыть эту дверь, проскользнуть по сосудам вниз в глубину, где во тьме растворяется поглощенный свет и вернуться домой. Таков итог нашего пути к центру земли.

Наперегонки с ночными кошмарами по лабиринту пещер, меж корнями опор Мирозданья и по щупальцам дремлющих Древних – лежит наш путь к центру Земли. Не стоит пугаться – мы ведь слеплены из «местного теста», пусты сожаления – ведь для других миров мы навсегда остаемся чужими.

Ведь нет ничего более правильного. Нет ничего более верного чем наш путь к центру земли.

Нет в мире места лучше дома.

Великое Ничто

Холодный ветер стирает всё

И весь наш мир в пустоту снесён

И ни при чём здесь, ни тьма, ни свет

Взойдёт ли солнце, раз неба нет?

Великое ничто

Flëur

Бездна – я боюсь тебя, я смотрю в тебя – влюбленными глазами, вожделея из страха тебя. Бездна – кто спасет меня от тебя? Нет лекарства от тебя – ни деньги, ни слава, ни многообещающая любовь. Прорва бездонная перед который меркнут все богатства людские. Бездна – тебе все равно сколь прекрасен я, тебе все равно кто любит меня, тебе все равно кто я.

По ночам ты прорастаешь в меня, тоской голода моего обращая все что мне дорого в ничто, ведь столь иллюзорно оно. Наивно полагая, что, создав меня из пустоты небытия ты временно отпустила меня, каждую ночь я вспоминаю тебя как единственную реальность.

Мы все неизлечимо больны одиночеством. И с особым удовольствием топим себя в его темных водах. Дабы найти себя, дабы стереть себя.

Море первородного хаоса, погружаясь в тебя, я хочу петь тебе заунывные песни своим истинным голосом, рисовать тебя черными красками, страницы обращая в поэмы наивные – все чтобы отравить других так как травлю я себя. Изо рта моего льется черная жижа, жижа капает с кончиков пальцев моих, своим ядом благословляя все к чему я прикасаюсь, всех кто слышит и знает меня, каждого кто познает меня.

О великое Ничто, о ничтожное Ничто, хаотичность порядка, всеобъемлющая пустота. Единственный смысл, заключенный в бессмыслице. Мне не уберечь себя от тебя, черная Бездна, и потому я пою тебе хвалебные песни, что не спасут меня никогда.

Пожиратели

И код мой таков, и путь мой таков: 6, 14, 21.

Зеркальные близнецы несут погибель друг – другу, они же –источник силы друг друга. Запертые в реторте противоположности, созидают движение через свое динамическое равновесие. Нет больше право и лево, в реторте растворяется индивидуальность и пробуждается Бог.

Пожиратели – выродки, воплощения Божественной памяти. Собирая разобранное, поглощают все на пути своем. Растворяясь в поглощенном, теряются в нем, движимые голодом памяти Бога.

Выпивая жизни, поглощая соки, пожирая чувства, выпивают черноту космоса с растворенными звездами. Судьба их ужасна, судьба их прекрасна, судьба их неизбежна. Неизбежна – и для меня, и для тебя, поглощая быть поглощенными.

Рождение

Однажды, в пыльной комнате, залитой солнечным светом и завешанной паутиной родилась девочка, которую никто не ждал. Она была самой обычной, но ей отчего то все наперебой восхищались – ровно до того момента, когда у нее вдруг не проклюнулись шесть лишних ножек, столь тонких, что они не могли держать ее тело и шесть лишних глазок, подмечавших то, что все хотели скрыть и никто не хотел видеть.