Исповедь жертв (СИ)

Арон Макгрегор — экспериментировал над новой вакциной против СПИДа на своем полугодовалом ребенке. Изначально заразив младенца, а затем вкалывая все новые и новые препараты, изобретенные им самим. На суде говорил уверенно. Объясняя свою позицию целью помощи всему человечеству. Но ответ: «За порожденное чадо, отвечать только мне», на вопрос: «Почему он для эксперимента выбрал именно своего сына» шокировал многих и заставил отвернуться коллегию присяжных. А когда обвинитель продемонстрировал фотографии посиневшего от бесчисленных уколов ребенка, одна из членов совета присяжных упала в обморок.

«Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать», — невольно вспомнил пословицу Фитцжеральд, скромно сидя в просторном зале, оглядывая практически каждого присутствующего. Взгляд его упал на молодом человеке. Он не знал о нем ничего. Он не представился, его не просил об этом и психолог. Худощавый афроамериканец смотрел в пол, ни с кем не разговаривая, сидя на крайнем стуле.

— А кто может рассказать самые счастливые моменты жизни? Разве не это и есть наша жизнь? — спросила мисс Уилли и отложила планшет с ручкой. Я могу, — вызвался Арон. — В принципе у меня было много счастливым моментов… Например, рождение сына…

От этого признания даже у железного Фитцжеральда пробежала дрожь по коже, вспоминая, в каких мучения умер младенец.

Кроме этого получения диплома. Мы просто очень долго шли к этому. Да и Йельский университет окончить было не просто, да и не каждый сможет туда попасть, что уж говорить о дипломе. Наверное, именно выпускной был самым счастливым днем моей жизни… Биатрис, моя жена… Как мы с ней танцевали.

Тут ученый взял стул в руки и начал кружиться под напеваемую им музыку вальса. Может все происходящее и выглядело очередным приступом психа, но все смотрели на него и, правда, видели кружащегося молодого студента в синем пиджаке и его светловолосую партнершу в рубиново-красном платье с блёстками.

Спасибо, Арон. Можешь присаживаться на место! — перекрикивая аплодисменты пациентов, сказала психолог. Алекс? — обратилась она к детективу.

За эти два дня это был первый контакт с ним. Фитцжеральд даже растерялся от неожиданности.

Я? — вспоминая тематику, спросил он. Тут скрывать нечего… Причем делиться радостными моментами полезно не только тебе, но и находящимся рядом людям. У меня, наверное, как у мистера Макгрегора много счастливых моментов. Счастливое детство, хотя я и рос без отца. Неплохая карьера… Но самым счастливым моментом, наверное, тоже была любовь. Только не первое наше свидание, а второе. И чем же оно было особенным от первого. Тем, что там все было по-настоящему. Мы не старались понравиться друг другу, а просто сидели на крыше небоскреба и целовались под дождем… Вроде, как романтика давно умерла в наше-то время, но окунувшись в нее, понимаешь, что в этой жизни математики именно ее-то и не хватает, — все почувствовали неискренность в слова детектива, словно он заранее готовил эту реплику, но никто не подал знака. Спасибо вам, — сказала психолог и все хором ответили: «Мы тебя благодарим!» У меня один вопрос, — не обращая внимания на хоровую благодарность, сказал Фитцжеральд. — А почему вы нам не представили всех участников? Джордж Смит, сидящий на самом крайнем стуле, склонен к аутизму, более конкретно к синдрому саванта. Сам он представиться не может, но групповые терапии ему необходимы.

«Какой же у него остров гениальности? — подумал про себя Алекс, вглядываясь в аутиста. — Раз уж у меня предостаточно времени, нужно будет поговорить с ним. По крайней мере, попытаться».

Нора? У меня??? Признаться, я всегда хотела родить ребенка, — казалось ей не хватало только тонкой трубки с сигаретой в руке для образа, который она из себя строила. — Но случилось так, что мой муж совершенно не понимал моей творческой жизни, моего богатого внутреннего мира. Но я построила свой мир, а моими детьми были четверостишия и поэмы. Так вот получив первое письмо от моего поклонника, я была на седьмом небе от счастья… Как он утонченно подметил все то, что я хотела передать в свои творениях, какие образы и метафоры он подобрал к моим стихам… Прочтения его письма, которое я до сих пор храню у себя и было самым счастливым моментом в моей жизни. Спасибо, Нора, — и снова разнеслось по всему помещению хоровое: «И мы тебя благодарим!»

Как только сеанс групповой психотерапии пришел к концу, Алекс подошел к чернокожему аутисту, продолжавшему все так же смотреть в пол.

Может тебе помочь, мистер Смит.

Больной за долю секунды принял вертикальное положение и отошел прочь к окну.