Испытание на прочность

Пока один из телохранителей проводил выборочную проверку пентхауса (три независимых системы контроля, конечно, утверждали, что посторонних на этаже нет, но электронику можно обмануть), Герард оставался в автомобиле, увлеченно изучая почту. Он оторвался от коммуникатора, только когда охранник открыл дверцу. Мистер Клейн кивком поблагодарил телохранителей за работу и отпустил до утра, а сам, продолжая скользить глазами по экрану, направился по короткому коридору в жилую часть.

В холле пентхауса стоял аромат кофе, а у порога хозяина апартаментов встречала горничная — статная женщина средних лет.

— Эльза? — удивился ей Герард, бросая взгляд на часы. — Рабочий день уже закончился, ты почему еще здесь?

— Мистер Клейн, — вздохнула женщина, протягивая руку за его смокингом, — сколько же можно об этом говорить? Мой рабочий день заканчивается, когда вы ложитесь спать, иначе мы вообще не будем встречаться. Я сварила кофе. Сигары в кабинете на столе. Несколько раз звонили из приемной Ханны Клейн. Настойчиво просили сообщить им, когда вернетесь. Я сообщила? Или легла спать, не дождавшись вас?

Герард снял галстук и тоже передал его служанке.

— Сообщи через, — снова взгляд на часы, — тридцать минут. Думаю, семья подождет, пока я приму душ и выпью кофе.

Горничная с пониманием улыбнулась. Она уже давно работала на Герарда, а потому успела изучить его характер, привычки и предпочтения. Эльза была заботлива, ненавязчива и очень исполнительна.

— Завтрак утром подавать в обычное время? — уточнила женщина перед тем, как уйти.

— Да, в шесть тридцать. Спасибо, Эльза.

— Пока еще не за что, мистер Клейн.

— Это за кофе и сигары, — улыбнулся Герард. — Спокойной ночи.

— Не стоит благодарности. До завтра.

Горничная удалилась, а Герард прошел в свой кабинет и включил голокуб. Надо перечитать сообщение Алехандро, всё обдумать, прикинуть возможности и последствия сегодняшней неожиданной встречи с Нейтом, пообщаться с Ханной… Но сначала принять душ и переодеться.

Прохладная вода приятно взбодрила. Герард даже какое-то время постоял с закрытыми глазами, бездумно наслаждаясь ощущениями, а потом мысли снова пошли своей чредой.

Его семья уже в курсе их с Эледой вечера в «Алайне», иначе зачем бы ему названивали из приёмной Ханны. Дитрих не рискнул выказать интерес лично (еще бы, однажды он уже проявил неуместное любопытство и надолго запомнил, насколько неприятными могут быть последствия), поэтому делегировал ту, которую считал более подходящей для подобных разговоров. У Клейнов это называлось деликатностью.

Интересно, о чем пойдет разговор? Реакцию родственников предсказать довольно сложно: в их представлении Эледа одновременно и хорошая, и плохая партия (уж мимолетным приключением ее точно не сочтут).

У Герарда, разумеется, хороших (в представлении его семьи) партий не было никогда. Что Дитриха довольно сильно раздражало, поскольку он не понимал, чего конкретно сын ждет от семьи и почему так долго тянет с ее созданием. Периодически Герарду делались намеки относительно «хороших партий». Намеки всегда поступали от Ханны. Давать ему прямые указания давно, очень давно не осмеливались, но настоятельно продвигать кандидатуры не стеснялись. Родственники не теряли надежды вернуть управление младшим через выгодную связь. Но Герард не давал им таких шансов.

Наверняка, узнав про Эледу и прикинув перспективы, Ханна будет на что-то намекать. Клейны не относят Ховерсов к удобным партнёрам, Ховерсы слишком непредсказуемы, слишком влиятельны и слишком сильны. В своей сфере так же сильны, как Клейны в финансах. С таким кланом лучше держать уважительный нейтралитет, еще лучше — сотрудничать, но не сближаться. Эледа, конечно, юна и теоретически безопасна, но у нее третий голос в семье. Это очень серьезно. В корпоративной иерархии она стоит ниже Герарда с его связями, должностью и положением, но при этом она выше в иерархии клановой.

Разумеется, Дитрих занервничал. Он старше Нейта, но голова у него работает ничуть не хуже, а Герард давно стал серьезной брешью в семейной безопасности. Просчетом отца. Самым тяжким, должно быть. Пока младший не вошел в силу, его считали обычным отщепенцем, к которому относились снисходительно и чуточку брезгливо. Поэтому, когда он занимал низкие должности, отец не беспокоился. А вот когда занял высокую — беспокоиться стало поздно. Карьерный рывок сделал сына неуязвимым для клана.

Герард был уверен, что Дитрих время от времени обращается к соблазнительной мысли о том, чтобы его устранить. Вот только удобный момент давно упущен. Теперь же это слишком рискованно.