Испытание на прочность

Послышались шаги по щебенке, и Барт встал ровно, чтобы не показывать слабость. А у самого нога дрожала от напряжения и по спине ползли ручейки пота.

В это время из проулка вышел… вчерашний пацан, который выделывался у стойки в «У трамвая».

— О! Мир-то тесен! — присвистнул этот сопляк. — Так это, значит, за твою просьбу Качино обещал заплатить?

Барт скрипнул зубами.

— Да ладно, не комплексуй, — усмехнулся парень. — У тебя все равно столько нет, сколько мы запросим. Ценит тебя Качино.

— Вы? — Барт почти прокашлял свой вопрос.

Парень в ответ сделал короткий жест, и с обломка стены у него за спиной спрыгнула на землю узкоглазая девчонка, почти на полголовы выше. Еще одна узкоглазая пизда. Без серьезного пробега только. В ответ на вопросительный взгляд своего напарника девка показала непонятный жест. Бля… взять бы и удавить обоих прям тут… но ведь как стоят! Даже не будь Барт покалечен, без шансов.

— Излагай, чё надо, — парень всё чему-то ухмылялся. Дебиловатый какой-то. Щерится и щерится.

— Ты в теме, как я влип? — сухо спросил Барт.

— Да не только я. Все в теме, — пожал плечами пацан.

— Короче. Та сучка с Арены пожелала мне удачи, — Барт замолчал, говорить дальше было просто унизительно.

— И чё? — парень уже даже не скрывал своей скуки.

— И то, — Барт с трудом заговорил, давя в себе ярость. — Удача пришла. Отдариться надо.

— А от нас чего хочешь? — удивился парень. — У нас подарков нет.

— Встречу с ней мне устройте, — прошипел Барт.

— Ебанулся? — собеседник покрутил пальцем у виска, а его узкоглазая беззвучно хохотнула. Пацан же уточнил: — Совсем то есть ебанулся? Только сунься к ней, угандошат, даже вякнуть не успеешь.

— Тогда чем можете помочь?

Собеседник ненадолго задумался.

— Можем найти того, кто передаст отдарок, — он резко посерьезнел. — Но если подставу задумал, то тебя и Качино не спасет.

— Пусть проверяют.

— Тогда жди. Узнаем цену, сообщим Качино. Подтвердит — свяжемся.

— Время? — терпение у Барта уже заканчивалось.

— Через пару часов точно узнаешь, — парень повернулся, отступил мимо подружки назад, откуда появился, и там встал у прохода. Пока он неотрывно смотрел на Барта, девчонка так же спокойно отошла и исчезла в руинах за спиной напарника, после чего тот помахал собеседнику рукой и проследовал за своей узкоглазой.

Необходимость скрывать дерьмовое самочувствие, наконец, отпала. Барт привалился мокрой спиной к стене и выдохнул.

* * *

Голоса дробились эхом, слова катились врассыпную, так что их смысл доходил не сразу:

— Все в порядке. Они действительно его старшие. Я уточнил.

Кайоши с трудом оторвал голову от пола. Бар, в который он вчера зашел и в котором свалился после второй рюмки, был почти пуст и залит утренним солнцем. А возле стойки стояли господин Исикава Мацумото — посланец оябуна, его ближний телохранитель, имя которого Кайоши так и не узнал, а рядом — патрульный, убирающий комм в карман. За стойкой был еще кто-то, незнакомый. Во всяком случае, на разливе вчера вечером работал совсем другой бармен.

Кайоши обреченно снова уткнулся лбом в пол. Голова болела, но в меру. Запястья резало. А то, в которое накануне вонзил нож Абэ-сан, нестерпимо пульсировало.

— Итак, вот его долг за выпитое, — господин Исикава достал из внутреннего кармана пиджака бумажник и отсчитал купюры. — Я знаю, в каких случаях в баре не требуют немедленной оплаты. В другой ситуации я бы не стал вмешиваться, но честь организации не позволяет оставить все так, чтобы оно шло естественным путем.

В ответ на эти слова Кайоши сглотнул. Цепь его невезений, тянувшаяся несколько месяцев, была готова, наконец, оборваться: дурацкая игра, затем долг Организации, вчерашний поединок с Абэ-сан, позорный проигрыш и неудачная попытка сбежать — выехать из сектора до того, как найдет господин Исикава. Ничего не получилось. Тогда Кайоши задумался, как бы залечь на дно. Купил обезболивающее, принял, чтобы не мучила боль в руке, потом зашел в этот бар посидеть, подумать, и срубился после второй рюмки. Видать, чего-то добавили. У гайдзинов нет чести!

Господин Исикава тем временем кивнул своему телохранителю. Тот шагнул к связанному по рукам и ногам должнику, подхватил его и потащил.

Тут вдруг Кайоши осенило.

— Я хочу суда бонзы! — заорал он истошно, так истошно и отчаянно, что патрульный встрепенулся и повернулся к посланнику оябуна.

— Спокойно, — господин Исикава поднял ладони, — если вы настаиваете, мы, конечно, подчинимся, но стоит ли терять время? У госпожи Ли Янь договор с нашей организацией, и она признает наше право суда над нашими же людьми. Мы лишь попусту потратим ее время.

Патрульный внимательно слушал, господин Исикава же продолжил:

— Да, кстати. Я заранее готов заплатить штраф за наши дальнейшие действия, — он снова вытащил бумажник и передал купюры блюстителю местного порядка, — мы чтим ваши правила.

Кайоши, услышав это, беззвучно заплакал.

На улице телохранитель швырнул должника на землю и встал рядом. Господин Исикава вышел следом, наклонился.