Испытательный срок

Очередной закат застал их посреди заброшенного поля. Здесь росли лишь сорные травы, но земля эта помнила ещё руки пахаря: ровная, рыхлая почва, густо перемешанная с золой, податливо проминалась под ногами. Наверное, ещё год-другой тому назад здесь колосилась рожь, которой так много было в окрестных полях, пока не тронутых запустением. Ярослав, как всегда, исчез на несколько минут и вернулся, нагруженный топливом для костра. Пространственные прыжки давались ему играючи; не будь балласта в Ирином лице – давно бы уже добрался до любого разлома на свой выбор.

– Хлеб кончается, – сказала Ира, заглянув в сумку. – Но есть ещё немного сыра.

– Значит, завтра заглянем в какую-нибудь деревню, – Зарецкий щёлкнул пальцами, поджигая аккуратно сложенный хворост. – Ешь, я пока не хочу.

Он часто так говорил. Сколько в этом было правды, Ира не знала, но трапезу он с ней разделял, только если точно знал, что запасов хватит на завтра. Сейчас было не так. Устроив предпоследний кусок остро пахнущего сыра на подсохшей лепёшке, Ира вгрызлась в нехитрое угощение. Хорошо, когда не нужно думать о пропитании… Когда на кухне благонадёжно гудит холодильник, а в первом этаже дома сияет витринами круглосуточный супермаркет. Когда не нужно продавать свою удачу за горстку монет, которые так стремительно уходят на скудную, пресную еду…

– Что случилось? – обеспокоенно спросил Зарецкий. – Холодно?

– Нет, тепло, – Ира встрепенулась и сморгнула навернувшиеся на глаза стыдные слёзы. – Просто… Задумалась чего-то… Домой хочу.

– Знаю, – Ярослав оперся локтем о колено и сдержанно вздохнул. – Мы почти половину прошли. На юге будет проще, там дороги лучше…

Ира грустно улыбнулась завёрнутым в лепёшку крошкам сыра.

– Я даже не знаю, где юг.

– Это несложно, – Зарецкий вскинул руку, указывая куда-то в безоблачное ночное небо. – Вон там – местная Полярная звезда, она же Ариново Око. Если вот так провести через неё линию, получится направление на север, соответственно, юг – в противоположной стороне. А днём видно по солнцу…

– Я мало понимаю в астрономии, – призналась Ира, разглядывая крохотную серебряную искорку, блёклую среди других, крупных и ярких. – Хотя некоторые ведьмы гадают по звёздам. Ну, знаешь, по дню рождения…

– Это ерунда, – категорично отрезал Ярослав. – И гадания вообще-то не поощряются.

– Да, я в курсе, – быстро сказала Ира, отводя взгляд. Знает или нет?.. Какое ему сейчас дело до их с Олькой невинных шалостей! Хотя с Зарецкого станется припомнить потом, когда всё уляжется, и впаять незадачливым ведьмам административный штраф. – Но ведь вы тоже по звёздам следите за всякими там… циклами активности…

– Именно что следим, – Ярослав лениво протянул руку к костру; тонкие язычки пламени, повинуясь движению его пальцев, затанцевали в прозрачном воздухе. – Как по часам. Замеряем большие и сложные промежутки времени, потому что это удобно – только и всего.

– Это можно назвать судьбой, – задумчиво сказала Ира, любуясь игрой пламени. – Разве нет? Если вы точно знаете, что в такое-то время случится то-то и то-то…

– Нет никакой судьбы, – Зарецкий упрямо покачал головой. – Есть закономерности, случайности… и выбор. Глупо от него отказываться.

– Иногда его нет, – Ира поёжилась, вспомнив колкие светлые глаза Георгия Ивановича. – Вот хоть клятвы…

– А что клятвы? – Ярослав пожал плечами. Иру пугало порой, как просто он относится к вещам чудовищно важным или даже страшным. – Всегда можно решить, соблюдать их, нарушить или не давать вовсе. Вопрос в цене.

Её подмывало спросить, был ли выбор у него, но вопрос этот казался слишком уж личным. Всё равно не ответит. Порывшись на ощупь в сумке, Ира нашла одну из двух фляг, наполненных сегодня днём из лесного родника, и протянула спутнику. Воды было много; Ярослав не стал отказываться.

– Как тебе спится? – вдруг спросил он, возвращая ей флягу. – Кошмары не мучают?

– Н-нет, – соврала Ира, прежде чем успела подумать, зачем. – А что?

– Очень распространённый симптом. Головная боль, озноб, плохие сны, подавленное состояние… – Зарецкий вздохнул. – Тени очень паршиво действуют на нервную систему. Это проходит, но не быстро. Если вдруг приснится какая-нибудь ерунда, лучше не молчи, хорошо?

Ира пристыжённо кивнула. Признаваться теперь во лжи как-то глупо; она просто скажет в следующий раз, вот и всё.

С приватностью в лесу было проще. В полях, чтобы сменить пропахшую потом рубашку или ещё за какой надобностью, приходилось порядочно отходить от костра. С другой стороны, по пути назад можно было не спешить и урвать пару лишних минут одиночества. В обществе Зарецкого не расслабишься; всё время страшно сделать что-нибудь не так, а просто поболтать по душам, как с Максом, – это точно не про него. Макс… Странно, наверное, что Ира только сейчас впервые за последние дни о нём вспомнила. Даже совестно. Хотя чего уж тут стыдиться, после таких-то потрясений… Он, наверное, даже поверит не сразу, когда она всё ему расскажет. Счастливец.