Испытательный срок

— У них нет практики, — пояснил Мишка, торопливо строча в блокноте.

— Практику можно вывести из хорошо обоснованной теории.

Тоже верно. Старов сделал себе ещё пару пометок и выглянул в окно, прикидывая, не поздно ли прямо сейчас мчаться добывать информацию. Уже вечер, но летом световой день длинный…

— Не надо, — устало сказал Верховский, без труда угадав его мысли. — Лучше отдохни. На свежую голову проще думать.

— А вы? — буркнул Мишка, нехотя откладывая бумаги.

— И я домой, — шеф позволил себе зевнуть. — Завтра тяжёлый день. Отчётность, встречи…

Он бросил быстрый взгляд в дальний угол, туда, где напротив входной двери стоял Ирин стол. Вернее, это сейчас он Ирин, а раньше, когда Старов только пришёл в отдел, там сидел Виктор Сергеевич, единственный на Мишкиной памяти заместитель Верховского. Должно быть, шефу не хватало старого друга, и не только как замены на совещаниях. Старов убрал в сейф Ксюшину находку, тщательно запер кодовый замок и забрал с подоконника сумку.

— До свидания, — сказал он на прощание, обернувшись к начальнику.

— До свидания, — эхом отозвался тот. Он задумчиво смотрел куда-то за окно; наверняка уже выкинул Мишку из головы.

В пустынном вестибюле на банкетке возле стойки информации сидела Аня. Экран телефона бросал на её личико жемчужно-белые блики. Старов покосился на перебирающую бумаги служащую у стойки — она пришла на замену Вере, Мишка ещё не запомнил её по имени — и решительно свернул с привычной траектории. Аня, заслышав шаги, подняла голову и улыбнулась. Она неизменно рада была его видеть.

— Ты чего тут так поздно? — тихо спросил Мишка. — Время-то уже…

— Да такая шляпа вышла, — Аня отбросила за плечо блестящие локоны и виновато поджала губы. — Папа по каким-то делам смотался на пару дней, а я с утра ключи дома забыла. Вот подруг опрашиваю, у кого свободный диван в наличии.

Она продемонстрировала экран телефона с открытым мессенджером. Некая Тамара многословно, с обилием плачущих смайликов объясняла, что вот именно сегодня — ну вообще никак. Мишка укоризненно вздохнул.

— Что ж ты мне не сказала? Сидишь тут, мучаешься…

— Ну, — Аня, смутившись, отвела взгляд, — это мои проблемы, чего тебя беспокоить?

— В смысле — беспокоить? Я всё-таки… — Мишка вовремя вспомнил о том, что они здесь не одни, и оборвал сам себя на полуслове. — Пойдём. Ты хоть поужинала?

— Ага, в столовку забежала, — Аня подхватила сумочку и вскочила на ноги. Ничему жизнь не учит, опять на каблуках…

На крыльце она ойкнула и зябко поёжилась. Мишка не сказал бы, что на улице холодно, ну так это ему! Не слушая вялых возражений, он набросил на Анины плечи свою куртку и получил в ответ благодарную улыбку. Машин на парковке почти не было: кроме Мишкиной, только пара служебных в дальнем углу и брошенная синяя «тойота», потерянно глядящая в никуда потухшими фарами. Старов выудил из кармана ключи, отпер двери и помог Ане забраться на пассажирское сидение.

— Только завтра на работу придётся пораньше встать, — извиняющимся тоном сказал он, устраиваясь за рулём и заводя мотор. — Я в половину восьмого выезжаю.

— Это ничего, — заверила его Аня. — Я иногда тоже рано выхожу. Когда папа занят.

— Как это он так тебя оставил?

— А у него бывает. Бизнес, все дела… Я обычно у Ирки тогда ночую, но она сейчас отпускует.

Вечерние пробки, уже понемногу иссякающие, выпустили их на волю в глубоких сумерках. Аня оживлённо болтала обо всём на свете; её, кажется, вообще ничто не способно выбить из колеи. За кольцевой Мишка привычно свернул в притулившийся в складках московской границы пригород; пёстрые новостройки уютно блестели освещёнными окнами. Поначалу, только сюда перебравшись, Старов постоянно путал дворы и подолгу нарезал круги, пытаясь найти свой подъезд. Сейчас кружить доводилось разве что в поисках парковочного места.

— Пройтись придётся, — вздохнул Мишка, отстёгивая ремень. В такой час и думать нечего встать сколько-нибудь удобно.

— Ну и ладно, — рассудила Аня. Она крепче запахнула на груди его куртку; вечером и впрямь стало прохладно. — Миленько тут.

Мишка обнял её за талию, мягко увлекая вдоль тротуара к подъездам, похожим, как близнецы-братья. В его съёмной однушке царил, как всегда, небольшой кавардак; только и оставалось, что надеяться на Анин лёгкий нрав. Она в самом деле не выказала недовольства — наоборот, с восторгом оглядела сваленный в дальнем углу туристский инвентарь.

— Ты ходишь в походы? — поинтересовалась она, уважительно трогая лямку пятидесятилитрового рюкзака.

— Ага, — Мишка выдернул из кучи барахла спальный мешок и встряхнул, расправляя. — Вот, сегодня пойду в дикие дебри кухни. Хочешь чаю?

Аня хихикнула и кивнула. Набирая чайник, Мишка гадал, что ему теперь делать. Она всё-таки из более чем приличной семьи, да и встречаются они всего ничего… В хозяйской бамбуковой хлебнице, которую Мишка приспособил для хранения покупаемых под настроение сладостей, нашлась только початая пачка печенья. Мог бы и в магазин зарулить по дороге, балда! Да и сейчас сбегать не поздно. Старов устроил чайник на подставке и заглянул в комнату.

— Ань, чего к чаю купить?