Испытательный срок

— А если мудрый господин прикажет сгинуть и не мозолить глаза? — ядовито поинтересовался Ярослав и, заметив, как приободрился одноглазый, торопливо сдал назад: — Нет, погоди-ка, так не пойдёт. Нечего тут гулять без надзора.

Нежить мелко затряслась от беззвучного смеха; зубы у существа были белые, крепкие, заострённые. Жёлтый, обведённый алой нитью глаз зыркнул в Ирину сторону. От Ярослава это не укрылось.

— Так, — рявкнул он, вновь всецело завладев вниманием пленника, — любая попытка тронуть живого — и отправишься в небытие, даже если это будет стоить мне дара. Ясно выражаюсь?

— Да где уж яснее-то, — обиженно буркнул одноглазый. — А ежли вдруг ты сам попросишь?

— Не попрошу, — заверил Ярослав. — Значит, так: дальше полутора вёрст не отходить, на людей не нападать, чары применять только с моего разрешения. Сунешься к нам без предупреждения — я за себя не отвечаю. Уразумел?

— Тю, чего ж тут разуметь-то, — существо издевательски хихикнуло. — Коли вдруг понадоблюсь, так меня Тихоном кличут. А мне тебя, волхв, как звать?

— Зови Яром, — отмахнулся Зарецкий. — Брысь отсюда.

Сутуловатый мужичок мигом растаял в воздухе; волна затхлого воздуха прокатилась над землёй, заставив Иру закашляться. Ярослав раздражённо вздохнул и, приблизившись, сел рядом на землю; Ира безропотно протянула ему руку.

— Кто это? — спросила она, прислушиваясь к самочувствию. Холод понемногу отступал. Выдержала бы она, доберись до неё незваный гость?

— Лихо, — зло бросил Зарецкий, и Ира невольно поёжилась. О таких тварях она только в учебниках и читала; приводимые там рекомендации советовали при встрече едва ли не завернуться в саван и ползти на кладбище. — Свалилось, блин, на мою голову…

— Ты его н-не боишься? — шёпотом спросила Ира и боязливо огляделась. Вдруг лихо где-то тут, слушает, потешается, готовится ринуться из тьмы…

— Чего его бояться, — Ярослав выпустил её ладонь и устало отбросил со лба волосы. — Всего лишь нежить. Бояться надо людей.

LII. Не ко времени

Грохотало так, словно Восточно-Европейскую равнину как следует тряхнуло вместе с Москвой, Студенческой улицей и крохотной Максовой кухней. Сделавшийся в последнее время нервным Некрасов, просыпаясь на ходу, примчался разбираться и вместо дымящихся руин обнаружил лениво покачивающуюся на боку кастрюлю колоссальных размеров, о существовании которой он до сих пор не подозревал, и пунцовую до корней волос Олю, очень знакомо прижимающую к губам ладони.

— Прости-и-и, — жалобно простонала она, глядя на ворвавшегося в кухню Макса почему-то с опаской.

Некрасов сообразил, что держит в руке не оформившийся до конца тёмно-синий силовой сгусток, и поспешил расслабить пальцы. Вот уж с кем поведёшься, от того и наберёшься…

— Лечиться надо, — вздохнул он. На столе валялась брошенная тут в незапамятные времена пачка сигарет, и Максу незамедлительно захотелось закурить. — Ты где эту бандуру нашла вообще?

— В шкафу, — Оля проворно подобрала кастрюлю и сунула её в пустую раковину. Громоздившаяся там прежде башня из грязных тарелок куда-то пропала. — Макс, прости, пожалуйста! Правильно ба говорит, что я косорукая…

— Она так говорит? — усомнился Некрасов. Антонина Михайловна не производила впечатления строгой дамы. — Ты б ей позвонила, кстати. Волнуется ведь.

— А я позвонила, — юная ведьма плюхнула полную воды кастрюлю на металлический блин и в нерешительности замерла над плитой. — Тут как — просто повернуть, и всё?

— Ага, — Некрасов смущённо поскрёб голую грудь. Он уже пришёл в себя достаточно, чтобы сообразить, что с очаровательными созданиями лучше разговаривать одетым, умытым и причёсанным — по крайней мере, пока отношения не перешли на должный уровень. — Пойду я зубы почищу, а потом подумаем, что нам с тобой дальше делать.

Подумать следовало. Вчера, а вернее, уже сегодня, когда, предварительно напугав начальника сообщением в зашифрованный чат, Некрасов кое-как припарковал пропылённый внедорожник где-то в районе Сретенки, он уверен был, что злоключениям конец, и уже к утру всё благополучно разрешится. Нужный дом они с Олей отыскали быстро; юная провинциалка больше смотрела по сторонам, чем под ноги, и Максу пару раз пришлось её спасать от чересчур близкого знакомства с тротуарной плиткой. Шеф отпер входную дверь, не дожидаясь, пока Макс позвонит; должно быть, где-то в подъезде натянуты были сигнальные чары. Несмотря на время, не то позднее, не то раннее, Верховский был одет в брюки и рубашку; Максу подумалось, что начальник не так давно вернулся из Управы.

— Или ты предложишь мне достойные объяснения, — сказал Верховский вместо приветствия, пропуская нежданных гостей в просторную прихожую, — или до нового года останешься без премий. Девушка, надеюсь, мой сотрудник не причинил вам неудобств сверх необходимого?

— Ой, это я тут неудобства причиняю, — нимало не смущаясь грозного шефа магконтроля, отмахнулась юная ведьма. — Здрасьте. Меня Оля зовут. А вы — Александр Михайлович, да?