Испытательный срок для любви

— Какая же ты сладкая, — повторяется любовник, когда меня уже трясет от возбуждения.

И вот он разворачивает меня спиной к себе, нагибая вперед. Я упираюсь руками в шершавый ствол березы. Едва осознаю, как моя задница остается голой, а штаны с нижним бельем спускаются к ногам. Прогибаюсь, когда его горячий ствол проникает в меня. Из горла вырывается стон, но сильная рука накрывает мой рот и вместо громкого крика тишину леса нарушает только тихое мычание. Звуки ночного леса уходят на второй план. Шлепки и тихое постанывания, кажутся в нем какими-то первобытными, дкими звуками.

Хочу большего. Быстрее. Резче. Хочу чувствовать любимого всем телом. Все хочу. Все и сразу. В один момент. Мы оба распаляемся от каждой фикции. Его пальцы скользят от груди, по ребрам вниз. Ниже и ниже. Ласка ощущается остро. Егор прикусывает меня за плечо и это становится последней каплей. Натянутая до предела пружина разворачивается, и я со сдавленным стоном кончаю. Стенки влагалища сжимаются, еще больше стимулируя партнера. Он делает еще несколько резких толчков и выходит из меня, кончает на землю рядом со мной.

Я пытаюсь отдышаться. Сознание не хочет возвращаться в мою тупую голову. Сердце бьется о грудную клетку. Двигаюсь на автопилоте, пытаясь привести себя в маломальский порядок. Егор снова прижимает к себе. Снова поцелуй, но уже менее жадный, более нежный.

— Я люблю тебя, — выдаю я, на что Егор довольно улыбается.

Глава 21

Егор.

Просыпаюсь от того, что жарко. Юлька прижимается ко мне с одной стороны, Марк обвил мою руку с другой. Ощущение полнейшего счастья накрывает меня. Рядом сын, любимая женщина, впереди еще один выходной. Ну как же хорошо.

Аккуратно выворачиваюсь из объятий и покидаю палатку, что бы не разбудить мою маленькую семью. Представляю нас семьей, как Юля готовит завтрак, как мы провожаем Марка в школу, как вместе ездим на выходные в разные города, как моя коза в нежно-розовом платьице нежно гладит круглый животик. Было бы здорово заделать Марку братика или сестренку. Потягиваюсь и смотрю на водную гладь. Все будет. Главное не торопиться. Вон вчера она призналась мне в любви. Переварила мое признание, оценила свои чувства и призналась. Главное не давить на нее, а аккуратно подталкивать.

— Ты чего так рано встал, — оборачиваюсь и вижу любимую выходящую из палатки и сладко потягивающуюся. Какая она гибкая, стройная просто конфетка. Так бы и съел. — Шесть утра только.

— Привык рано вставать. — тяну свои руки к ней. — Пойдем по лесочку прогуляемся пока мелкий спит.

— Егор! — Юля громко шипит на меня. — Нет! Даже не думай. Довольствуйся малым.

Она приподнимается на носочки и нежно целует меня.

— Вкусно. Можно еще?

Она улыбается и снова целует меня. Я улыбаюсь, как сытый кот. Она смотрит на меня своими голубыми глазами и тоже улыбается. Тону я в ее синем море и не хочу всплыать или спасаться. Все пойду на дно в объятия этой русалки. Из которых сам не хочу отпускать ни на минуту, ни на секунду.

— Юлька давай будем вместе.

— Так мы и так вместе.

— Не так как сейчас. Без испытательного срока. По-настоящему. Прям вот вместе.

— Я знакома с твоим сыном и, кажется, даже подружилась с ним. Ты знаком с моей мамой и, кажется, бесишь ее. Мои подруги считают, что ты самый лучший вариант для меня и, кажется, завидуют мне. Я влюбилась в тебя, не смотря на здравый смысл и недавно разбитое сердце. Так сильно влюбилась, что сегодня, проснувшись одна, поняла, что больше не хочу просыпаться в кровати, в которой нет тебя. И ты считаешь, что у нас до сих пор все не по-настоящему?

Она изумленно изгибает бровь. А я улыбаюсь как идиот.

— Люблю тебя.

— Догадываюсь об этом, — смеется она.

— Я бешу твою мать?

— Да. Она понимает, что я не вернусь к Ярославу и решила в этом винить тебя. Поэтому тебе придется еще несколько раз улыбнуться своей наглой улыбочкой и состроить щенячьи глазки… И, наверное, что-то починить у нее дома или свозить куда-то, что бы лед начал таять. Поможешь мне умыться?

Юля отстраняется от меня и направляется к машине. Там в багажнике стоит несколько бутылей с водой. Я аккуратно поливаю ей на руки, наблюдая, как она умывается.

— А твоим подругам я нравлюсь значит.

Юлька улыбается, утираясь полотенцем.

— Светлана считает тебя рыцарем на белом коне. Но не зазнавайся! Я так пока не считаю.

— Почему? Я, что рожей до рыцаря не вышел?

— Потому что, мужик спаивающий невинную девицу в баре и пользующейся ее нетрезвым состоянием для удовлетворения своих сексуальных потребностей не может быть рыцарем.

Она щелкает меня по носу и смеясь отбирает у меня бутылку. Я задыхаюсь от негодования. Я ее споил? Да она же была сама далеко не первой трезвости! Я ей воспользовался?! Даже не могу сходу придумать, что ей ответить, поэтому молча умываюсь, утираюсь, прокручивая в голове план мести. Коза смотрит на меня посмеиваясь и даже не подозревает о той пакости, что я задумал.

— Значит я тебя опоил? — убираю бутыль и полотенце в багажник.

— Ага, — смеется она.

— Значит я тобой пьяной воспользовался? — закрываю багажник.