Истинные боги

- То, что наша нейросеть выбрала для внеочередной инспекции именно ваш ген-центр, это чистая случайность.

- Как же. Ваша фирма еще та организация... - начал было неугомонный Брэдли, но не успел закончить мысль.

- Бросьте переливать из пустого в порожнее, Ричард, - резким и не терпящим возражений тоном погасил начинающийся спор Хашияма. - Это не тема для обсуждения. К тому же, контроль займет не так много времени. Не так ли, мистер Кьюни?

Хар, с важным видом, как и подобает молодому компьютерному гению, наморщил лоб. Все присутствующие с невольным интересом посмотрели на него.

- Я начну поэтапно запускать системы контроля завтра с утра. Правда, потребуется некоторое время, чтобы кое-что подготовить. Однако если не позже, чем через пару дней, прибудет наш груз, то полагаю, что за неделю-полторы смогу полностью удовлетворить свое любопытство. Согласитесь, это совсем не так много и вряд-ли сильно собьет ваш график. Что касается доктора Олвина, то лучше спросить его самого.

На лицах присутствующих проступило явное облегчение.

- Уж с Олвином-то мы договоримся, - довольно рассмеялся Брэдли.

Я бы не был в этом так уверен, подумал Хар, но вслух, разумеется, ничего не сказал.

2

Эвелин мучилась нетерпением. Отсюда до ее каюты было довольно далеко и хотя лифты подлетали один за другим, пройдет минут десять, пока веселая, возбужденная толпа наконец рассеется. Ждать столько Эвелин ужасно не хотелось. И вдруг она вспомнила, как они с отцом в одном из служебных лифтов пролетели весь корабль. Через транспортный туннель, проходящий строго по оси.

Этот туннель пронизывал весь лайнер, от кромки кормовых отражателей до резервной носовой рубки. Правда, тогда они были с сопровождающим, но ничего необычного в этом гравилифте не было. Разве что довольно строгий, почти аскетический вид, да полное отсутствие кабины. Как хорошо, что пропуск с ней!

Она быстро прошла по коридору, немного вперед и завернула за угол. Сразу стало заметно тише. Эвелин остановилась, припоминая. Да, вход где-то здесь. Должно быть, он скрыт вот за этой декоративной мозаичной панелью. Проверяя свою догадку, Эвелин вытащила свой пропуск и поднесла его поближе к стене. Ура! Через мгновение часть панели растаяла и прямо перед ней возник темный провал, покрытый едва заметной рябью.

Эвелин сделала решительный шаг вперед и стена позади бесшумно заросла. Сразу наступила полная тишина, посторонние звуки сюда не проникали. Слышалось только тихое мелодичное пение установок искусственной гравитации да негромко попискивал о чем-то своем висевший на стене большой служебный комм.

Выбрав по указателю нужное направление, Эвелин подтвердила распоряжение и почувствовала, как невидимое поле послушно подхватило ее и понесло вперед. Скорость все росла и росла. Здесь она явно была намного выше, чем в комфортабельных пассажирских лифтах.

По параллельной трубе в ее направлении летел еще кто-то, но немного впереди, в предыдущем эшелоне, так что Эвелин сквозь полупрозрачную стенку было видно лишь неясное серое пятно. Пятно было большим, в капсуле явно находилось несколько человек. А за нею, совсем-совсем недалеко, она разглядела еще одно пятно и еще...

Следя за паутиной подмигивающих разноцветных указателей и на возникающие время от времени отводы от основного потока, Эвелин поняла, что скоро ее палуба. Лететь оставалось недолго - их уровень, на котором располагались коттеджи высшего класса, располагался практически посередине лайнера.

3

Несмотря на все усилия Олвина, больной совершенно не реагировал на его призывы и продолжал лежать молча и неподвижно, неотрывно глядя в высокий, освещенный приглушенным мягким светом потолок. Когда Олвин уже отчаялся получить ответ и собрался встать и выйти, старик вдруг неожиданно повернулся к нему лицом. Он сел на кровати, насколько позволяла фиксирующая повязка и крепко уперся в бортик руками.

- Учитель, вам стало лучше? Вы узнали меня? - спросил Олвин.

- Не говорите ерунды, - досадливо мотнул тот головой. - Дело совсем в другом.

Говорил он теперь бесцветным, монотонным голосом, совершенно непохожим на прежнюю энергичную, хорошо знакомую Олвину манеру.

- В чем же? - послушно спросил Олвин, стараясь не раздражать своего явно нездорового собеседника.

- В моей голове. Она распухает! Конечно, в ней скрыто много всего... Много, очень много, - он вдруг хитро ухмыльнулся и постучал согнутым пальцем по затылку. - Столько, сколько вам и не снилось. Но я ничего не выпущу наружу! Ни-че-го! Что у меня там, внутри, не узнает никто. Никто и никогда!

И помотав головой, неожиданно тихо добавил:

- Кроме Олвина. Ему я доверяю. Если он вдруг окажется здесь, я все расскажу. Но только ему одному!

Закончив свою загадочную тираду, старик замолчал, глядя куда-то мимо него.

- Учитель, но это же я и есть, Карл Олвин. Тот, кого вы так ждали. Посмотрите на меня, - после некоторой паузы мягко повторил Олвин, стараясь глядеть прямо в бегающие, ускользающие глаза, но так и не дождался ответа.