Истинный творец всего. Как человеческий мозг сформировал вселенную в том виде, в котором мы ее воспринимаем

Важно заметить, что логика в основе эксперимента с пленкой жизни строго указывает на невозможность использования детерминистских и обратимых моделей для воспроизведения процесса, возникающего в результате последовательности случайных событий. Поэтому любая модель, реализуемая на машине Тьюринга (являющейся детерминистским устройством), цель которой заключается в отслеживании эволюции нашего вида, очень быстро отклонится от реального исторического пути формирования человечества. По сути, это означает невозможность обратной разработки того, что изначально не было преднамеренно разработано. Таким образом, как бы парадоксально это ни звучало, сторонники идеи обратной разработки, которую некоторые считают самым передовым достижением современной биологии, не могут понять, что на этой теоретической позиции они напрямую ставят под сомнение самую долговечную теорию, когда-либо существовавшую в их собственной сфере науки, – дарвиновскую теорию эволюции за счет естественного отбора. Более того, признание идеи обратной разработки полностью согласуется с тем, что в процессе формирования человека и его мозга была задействована некая версия разумного проектирования.

До недавнего времени никто не признавал эволюционных возражений против создания цифровой реплики человеческого мозга, но вот логические основания описанных ниже математических и вычислительных возражений до некоторой степени основаны на работах 1930-х годов самого Тьюринга и другого гения – австрийского математика и логика Курта Гёделя. Как считал Гёдель, его знаменитые теоремы о неполноте четко и ясно указывали, что человеческий разум преодолевает ограничения машины Тьюринга, а алгоритмические схемы не могут полностью описать возможности человеческого мозга. Как писал Гёдель, «мои теоремы лишь показывают, что механизация математики, т. е. устранение разума и абстрактных сущностей, невозможна для установления четких основ. Я не показал, что существуют неразрешимые для человеческого мозга вопросы – лишь то, что не существует машин, которые могут разрешить все вопросы теории чисел».

В своей знаменитой Гиббсовской лекции[15]

Гёдель также заметил, что его теоремы о неполноте подразумевают, что человеческий мозг намного опережает мощность машины Тьюринга: на самом деле пределы формальной системы не влияют на человеческий мозг, поскольку центральная нервная система может генерировать и устанавливать истину, не доказуемую соответствующей формальной системой, т. е. алгоритмом машины Тьюринга. Первая теорема о неполноте в формулировке Роджера Пенроуза проясняет этот момент: «Если вы считаете, что конкретная формальная система непротиворечива, вы также должны признать, что в этой системе есть истинные утверждения, справедливость которых не может быть доказана формальной системой».

Роджер Пенроуз настаивал, что аргументы Гёделя ясно указывают на некоторое ограничение цифровых компьютеров, не существующее для человеческого разума. Поддерживая позицию Пенроуза, Сельмер Брингсйорд и Константин Аркудас представили очень убедительные доказательства в подтверждение тезиса Гёделя, показав, что человеческий разум работает как некий «гиперкомпьютер», поскольку человеческий мозг имеет такие способности (например, может признавать истинность какого-то утверждения), которые нельзя симулировать с помощью алгоритма на машине Тьюринга[16]

.

Непосредственный вывод из всех этих утверждений ясен: полный репертуар человеческих ментальных активностей не сводится к цифровым программным алгоритмам. Эти сущности не поддаются вычислению. Соответственно, главный принцип гипотезы сингулярности полностью опровергается тем простым фактом, что цифровые машины никогда не справятся с тем, что называют аргументом Гёделя.

Для выдвижения соответствующих доводов не обязательно опираться только на логику. В книге «Релятивистский мозг» мы с Рональдом перечислили математические и вычислительные препятствия для принятия тезиса о скорой победе цифровых машин над человеческим мозгом. Ниже представлен краткий перечень наших доводов.