Исторические происшествия в Москве 1812 года во время присутствия в сем городе неприятеля

Между тем все попытки Розенштраухов поправить свое финансовое положение проваливались одна за другой. 1 июня 1865 года Вильгельм продал свой магазин за 104 000 рублей серебром купцу Карлу Эдмунду Мазингу. Так же как и с Погодиным, с Мазингом Розенштрауха связывали отношения как деловые, так и личные. В своем некрологе Погодин отмечал, что Мазинг был «воспитанник [Вильгельма] который с мальчиков служил ему в продолжении тридцати лет, и к которому он имел полную доверенность»[442]. Впрочем, под управлением Мазинга магазин не смог принести доход, достаточный для погашения долга нового владельца старому. 1 марта 1869 года, внеся всего 13 831,91 из 36 500 рублей – предусмотренной договором суммы взносов за период с момента совершения сделки, т. е. с 1865 года, – Мазинг прекратил выплаты. Пытаясь вернуть себе проданный Мазингу товар, Вильгельм обратился в суд; в июне следующего года, когда Вильгельм умер, судопроизводство все еще шло[443]. 24 июня 1870 года судебный документ резюмировал существо дела и не без пафоса описал его развязку: «Ныне же оказывается, что в продолжении предсмертной болезни скончавшегося 3го сего Июня кредитора Розенштрауха, должник Мазинг торговлю свою прекратил, существовавший в Москве 60 лет магазин закрыл и товар вывез неизвестно куда»

[444].

Эпилог

После смерти Вильгельма воспоминания Иоганна-Амвросия Розенштрауха о событиях 1812 года оставались в семье. В конечном итоге они оказались в руках московского историка М.С. Корелина. В статье, опубликованной в 1896 году, Корелин излагал краткое содержание мемуаров, не называя их автора[445]

. Знал ли он с самого начала или сумел ли установить впоследствии, что неизвестным автором воспоминаний был Розенштраух? Вероятно. Насколько мне известно, в России записки сохранились в двух рукописных экземплярах: один хранится в Отделе письменных источников Государственного исторического музея (ОПИ ГИМ), другой в Российском государственном архиве литературы и искусства (РГАЛИ). Документ из ОПИ ГИМ – это авторский оригинал, который и лег в основу данной публикации. Текст вписан в сброшюрованную тетрадь, почти не содержит исправлений или подчисток, в нескольких местах (Л. 4 об./6 об.; 12 об./14 об.; 18/20; 37 об./39 об.) последние слова предыдущей страницы повторяются на последующей[446]; исходя из всего этого можно заключить, что это чистовик. Исторический музей унаследовал рукопись от музея «Старая Москва», основанного в 1919 году[447]. По причинам, установить которые ныне не представляется возможным, сотрудники «Старой Москвы» приписали авторство записок «А[ндрею] Я[ковлевичу] Ауербаху, владельцу фаянсового з-да в с. Кузнецово Тверской губ.»

[448]. Ошибочность этой аттрибуции очевидна: автор воспоминаний сообщает, что русские называли его Иван Иванычем, а не Андреем Яковлевичем и что он владел магазином в Москве, а не заводом под Тверью. Внимательно прочитавший рукопись Корелин не мог так ошибиться. Очевидно, он работал со вторым экземпляром, ныне входящим в состав коллекции дневников и воспоминаний в РГАЛИ. Похоже, этот документ был копией рукописи из ГИМа, сделанной – возможно, по поручению Корелина, – скорее всего (судя по бумаге и почерку), русским переписчиком в конце XIX века. После того как переписчик закончил копирование текста, кто-то приписал вверху титульной страницы имя: «Розенштраух»[449].

Корелин обещал предоставить «сведения о личности автора и вообще подробный комментарий к его мемуарам» в «полном их издании как в подлиннике, так и в русском переводе»[450]

. Обещание свое он сдержать не успел: в 1899 году он скончался в возрасте всего сорока четырех лет, и его план по публикации записок Розенштрауха умер вместе с ним.

XX век не слишком нежно обошелся с Розенштраухами. Некоторые из них успели эмигрировать вовремя. Внук Вильгельма В.А. Болин в 1916 году уехал в Швецию, и компания, носящая его имя, сегодня одна из ведущих ювелирных фирм в Стокгольме[451]. Правнучка Вильгельма Эрнестина Штраус уехала из России в Германию на одном и последних поездов перед началом войны в 1914 году. Она также владела копией мемуара Иоганна-Амвросия, но, вероятно из-за опасных ассоциаций с Россией, противником Германии в двух мировых войнах, она никогда никому не говорила о мемуаре вплоть до переезда в дом престарелых в 1980-х годах. Машинописная копия этого текста находится ныне в собственности внучки г-жи Штраус, Эльке Бриуер (Виксбург, штат Миссисипи, США)[452].