История Абулфейз-хана

После такого напутствия упомянутые эмиры выехали с этой миссией в г. Кермине. Когда весть о выезде [этих] именитых /50 б/ эмиров дошла до слуха того незадачливого [Абдулкарима], он выслал их встретить к бухарским воротам Кавола[177]. [В Кермине же] после соблюдения правил свидания он (Абдулкарим) каждому [из послов] воздал должное (букв. каждого определил на свое место), но того обхождения, которое свойственно людям [нашего] времени, он не проявил. Вследствие этого известие, которое послы слышали из рассыпающих жемчуг сладких уст государя, они преподали ему в виде совета и увещания, выполнив это в надлежащем виде. Однако этот несчастный Абдулкарим, которому по его происхождению чуждо было благородство, вытащил золотое кольцо увещания из слуха послушания, поднял голову гордости [своей] натуры и драгоценную, шапку, пожалованную ему его величеством, отдал на глазах посланных [к нему] эмиров одному из [своих] низших служащих[178]. И, заговорив нахальным и грубым тоном, /51 а/ начал заявлять бессмысленные притязания. Ворочая языком глупости во рту вознаграждения [ему], он сказал: «Вам нужно прислать мне [диплом] на должность того дивана, которую иначе называют «руководитель государства» (мадар ул-мулк)[179]. Он не подумал, что [должность] «руководитель государства» нельзя возложить на слабые плечи и нельзя нести ношу царства человеку невежественному. Затем он сказал: «Да [еще] моего сына, который по способности все уничтожать и по жестокости — сущий огонь, должны возвести в должность туксабы»

[180]. Помимо этого он потребовал в виде подарка десять тысяч золотых для вспомоществования войску. Все эти фантастические мысли его указывали на то, что он хочет убрать [свои] подлые ноги с непосредственного пути повиновения [своему законному государю].

Стихи:

Представляя это, он говорит [себе]:«О сердце, какое ты умное!»[Но] увы, это ложное воображение!Увы, это фантастические идеи!

Естественно, упомянутые эмиры наложили печать молчания /51 б/ на рубиновый ларчик [своих губ]. Лишь [один из них], Хашим-ходжа накиб, сказал ему смешанные со страхом назидательные слова, которые, однако, оказались бесполезны. Да, как хорошо сказал.

[Двустишие:]

Почему не входит железный гвоздь в камень?Какое может произвести действие слово на сердце, которое твердо, как наковальня?

Рассказывают, что [Абдулкарим] приказал ночью группе лиц пойти вооруженными и вполне готовыми [к бою] и устрашить послов, «чтобы они, видя и слыша, как мы страшны, рассказали бы по возвращении [об этом] бухарским эмирам». Но послы не обратили никакого внимания на эту группу людей. Короче говоря, когда Хашим-ходжа накиб и Авез Баки хаджи увидели, что напильник советов не оказывает никакого влияния на железное сердце того злосчастного [Абдулкарима], они поневоле направили вожжи [своего] величия в направлении к обители [верховной] власти, /52 а/ к г. Бухаре. [По прибытии туда] они доложили обо всем виденном и слышанном его величеству хану. Государь, равный величием Джемшиду, и монарх небовидного дворца изволил сказать следующее: «Мы хотели сего неудачливого [Абдулкарима] возвысить из праха ничтожества до апогея почета, но он не познал ни своей цены, ни того, сколь близко к нему была наша милость. Как хорошо сказали —

[Стихи:]

Не старайся воспитать дурного человека от рождения,Как не давай похотливому глупцу хорошего вина!

Дурной человек еще больше кичится своим высоким положением, Как змей, который, становясь сильнее, превращается в дракона. Ходжа Абдулла Хатефи[181] тоже в этом отношении так говорит:

«Если черный ворон снесет яйцо,А ты подложишь его под павлина райского сада,

То в то время, как он его высиживает,Если даже ты будешь давать ему семена райской винной ягоды,А [архангел] Гавриил станет дышать на то яйцо своим чудодейственным дыханием, /52 б/И ты будешь поливать его водою райского источника Сальсабиля, —Оно в конце концов все же останется яйцом воронаИ напрасны останутся труды павлина [райского] сада».

ВОЗВРАЩЕНИЕ ПОСЛОВ