История Александра Македонского

(8) Александр, отпустив на родину[442]

наиболее старых солдат, велел отобрать 13 тысяч пехоты и 2 тысячи конницы, чтобы оставить их в Азии; он полагал, что сможет удержать за собой Азию со столь немногочисленными силами, потому что ранее расположил во многих местах гарнизоны, кроме того, он надеялся, что новые города, заселенные колонистами, окажут сопротивление всем попыткам переворота. (9) Прежде чем отделить тех, которых он хотел оставить, он приказал всем солдатам объявить о своих долгах

[443]

. Он знал, что у многих они велики, и хотя они были сделаны из-за невоздержанности, он решил все их уладить. (10) Солдаты же думали, что он хочет их испытать, чтобы легче было отделить скромных от расточительных, и тянули время. Царь, догадываясь, что они молчат не из упорства, а от стыда, велел поставить по всему лагерю столы и выложить на них 10 тысяч талантов. (11) Только тогда солдаты с доверчивостью стали объявлять о своих долгах, и от такого количества денег осталось лишь 130 талантов. Таким образом, войско, победившее столько богатейших народов, стяжало в Азии больше побед, чем добычи.

(12) Впрочем, когда стало известно, что одних отпустят домой, других задержат, солдаты, рассчитывавшие, что царь постоянное место своего пребывания выберет в Азии, были недовольны и, забыв о всякой дисциплине, проводили по всему лагерю мятежные беседы и одновременно со все большей дерзостью разом стали требовать у царя отпуска со службы, показывая на свои седые головы и на лица, обезображенные рубцами от ран. (13) Их не сдерживали ни порицания военачальников, ни уважение к царю; своим мятежным шумом они не давали ему даже говорить, а сами с солдатской грубостью открыто заявляли, что никуда оттуда больше не пойдут, кроме как на родину. (14) Наконец, водворив тишину, скорее потому, что видели волнение царя, нежели потому, что сами могли быть чем-нибудь тронуты, они стали ждать, что он скажет. (15) Тогда царь сказал: «Что означает ваше внезапное упорство и дерзкая распущенность? Я боюсь даже вымолвить: вы явно нарушили мой приказ и сделали меня из царя просителем, не оставив за мной права ни говорить с вами, ни наблюдать, ни убеждать вас, ни управлять вами. (16) Я принял решение одних из вас отпустить на родину сейчас, чтобы с другими вернуться несколько позже, а теперь вижу, что шумят не только те, которым предстоит уйти теперь, но и те, с которыми я решил следовать за ушедшими вперед. (17) Так в чем же дело? Находясь в разных условиях, вы поднимаете общий крик. Я очень хотел бы узнать, кто из вас жалуется на меня: кто уходит или кто остается?» (18) Здесь вся сходка единодушно ответила, что все жалуются, так что можно было подумать, что это ответ из одних уст.