История Англии

3. Внешняя политика Бекингема, который не был ни дипломатом, ни полководцем, была так же непоследовательна, как и неосторожна. Рассорившись с Испанией, он некоторое время тешил себя ролью защитника протестантских наций, которая обеспечила ему овации в Лондоне. Но чтобы сыграть эту роль в Европе по-настоящему, требовалась мощная армия. Однако Англия была небольшой страной и становиться военной нацией не хотела. Все экспедиции, которые Бекингем попытался предпринять в Голландию, в Кадис, закончились, за отсутствием надлежащей организации, полным провалом. Союз с католической Францией был вполне достижим, потому что ненависть Австрийского дома могла склонить Ришелье искать союзников даже в стане реформатов. Но обещать Ришелье, как это имел дерзость сделать Бекингем, поддержку английских протестантских моряков против мятежных гугенотов Ла-Рошели было безумием. Когда же Бекингем наконец понял, что ему не удастся создать прочный союз между Карлом I и Людовиком XIII, он отомстил французскому королю, хотя и совсем неповинному в английских страстях, открыто ухаживая за его женой Анной Австрийской. Потом, обеспечив себе враждебность обеих великих западных держав, Испании и Франции, испытывая нехватку средств, чтобы поддерживать такую борьбу, был вынужден обратиться к парламенту.

Антонис Ван Дейк. Портрет королевы Генриетты-Марии. 1636–1638

4. Парламенты Карла I более независимы, чем предыдущие. Составляющие их люди, почти сплошь сквайры и священнослужители, знают и почитают общее право. Среди них заседает и выдающийся легист сэр Эдвард Кук, бывший судья, человек ужасного характера, но сумевший победоносно отстоять в борьбе против Якова I принцип главенства закона над королем. Эти парламентарии уважают традиционные процедуры, почтительно преклоняют колена перед государем, но понимают, что воля парламента в конечном счете одерживает верх. В их головах вырисовывается новая теория: идея о министерской ответственности. Король не может творить зло, но, если он ошибается, единственный, кто повинен в этом, — министр, который должен был его предупредить; и этот министр, даже если его действия одобрил король, заслуживает импичмента, прежде применявшегося к изменникам. Самый выдающийся из парламентариев того времени сэр Джон Элиот защищал этот тезис в связи с опрометчивой попыткой Бекингема прорвать блокаду Ла-Рошели. «Милорды, — сказал он (обвиняя министра от имени палаты общин перед палатой лордов), — я скажу, что даже если его величество сам согласился или потребовал предпринять эту попытку прорыва, во что я не могу поверить, это никоим образом не оправдало бы герцога и даже не умалило бы его преступление, поскольку его долгом было воспротивиться подобным просьбам и растолковать его величеству, к каким опасностям и прискорбным последствиям мог привести такой замысел». Карл I, восхищавшийся дворами Франции и Испании и веривший, как и его отец, в божественное право, не принимал эту доктрину и отстаивал свою ответственность государя: «Я не позволю палате оспаривать действия моих слуг, тем более ближайшего ко мне». Но как заставить повиноваться себе? Когда он отправил Элиота в тюрьму, парламент добился его освобождения. Мог ли король править без парламента, благодаря одним лишь добровольным пожертвованиям, принудительному займу? Все эти крайние меры давали очень мало, а расходы все росли. После унизительных поражений в войне против Франции, и в частности на острове Ре, приходилось снова созывать депутатов палаты общин.

Михиль ван Миревельт. Джордж Вильерс, герцог Бекингем. 1625–1626

5. Парламент 1628 г., избранный в гневе, решил призвать короля к соблюдению законов королевства. Он составил знаменитую «Петицию о правах», сочиненную по большей части сэром Эдвардом Куком и которая стала вторым, более ясным утверждением принципов Великой хартии вольностей. Оригинальность «Петиции о правах» основывалась на том, что она пыталась зафиксировать четкую границу между королевской властью и властью закона. Король долго колебался. Ему были отвратительны идеи, изложенные в этом документе, но его представили ему сами лорды вместе с палатой общин. В конце концов он ответил так, как хотел парламент: «Да будет сделано прямо по желаемому» («Soit droit fait comme il désiré»)[26], и «Петиция» стала одним из основополагающих законов королевства. Она значительно сужала прерогативы короля. В частности, не позволяла ему (не в праве, но фактически) содержать постоянную армию, поскольку отказывала ему в средствах размещать ее и поддерживать в ней дисциплину.