История Англии

6. Даже если парламент был прав, требуя соблюдения законов, во внешних делах он сам проявлял непоследовательность. Парламентарии требовали от короля поддержки протестантов Пфальца, но при этом отказывали ему в необходимых субсидиях. Сельские дворяне и легисты, составлявшие палату, не знали Европу и ничего не смыслили во всеобщем повышении цен. Из-за отсутствия опыта в подобных делах они делали конфликт с монархом неизбежным. Так что было бы несправедливым приписывать разрыв с парламентом одному только королю и его несговорчивости. Маколей сказал о Карле I, что он, влюбленный в собственное величие, полагал, что долг перед своей честью обязывает его оставлять за собой право на тиранический тон, требуя у свободы поддержки. Когда переходишь к оригинальным текстам, становится видно, что Карл I воздерживался тогда от тиранического тона, но свобода все равно отказала ему в поддержке. Уступив на «Петиции», король имел право надеяться, что за ним, как и за его предшественниками, будут сохранены пошлины на шерсть и шкуры (Tunnage and Poundage)

. Ничего подобного. Смерть Бекингема, убитого лейтенантом Фелтоном в августе 1628 г., не принесла никакой разрядки. Король из окон своего дворца видел, как радовались лондонские толпы и как люди пили за здоровье убийцы. Пришлось, чтобы чернь не надругалась над телом герцога, похоронить его тайно. У Карла было слишком много достоинства, чтобы он позволил себе проявить свои чувства, но он никогда не забывал эти проявления ненависти. На следующей сессии конфликт с парламентом возобновился. На сей раз он приобрел по большей части религиозный аспект.

7. Пуритане и ритуалисты продолжали оспаривать друг у друга главенство в Английской церкви. Карл благоволил к Высокой церкви (наименее отдалившейся от римских ритуалов), поскольку находился под влиянием своей жены, а также потому, что духовенство Высокой церкви принимало и даже приветствовало вмешательство короля в церковные дела. В умах тогда царил большой разброд. Пастор-кальвинист помещал стол для причастия в центре хора; затем приходил сакраменталист и возвращал его на прежнее место. Один отвергал стихарь, другой надевал его. Уильям Лод, епископ Лондонский, затем архиепископ Кентерберийский, взял привычку консультировать короля по всем церковным вопросам, даже по поводу наказаний, которые подобало налагать на грешников. Он составил для короля список священников, помечая их имена буквами «О» или «П» (ортодокс или пуританин), и с этого момента только ортодоксы стали получать высшие церковные должности. Однако в большинстве своем народ и парламент были кальвинистами. Лод и двор принимали доктрины голландского епископа Арминия и верили в свободу воли, Лондон и парламент верили в предопределение свыше. Подмастерья-кальвинисты и придворные-арминианцы оскорбляли друг друга на улицах. Свобода воли смешивалась с деспотичным правлением, пишет Тревелиан, а предопределение — с защитой привилегий парламента. «Кто хочет, чтобы им управляли только законы, — говорил один депутат, — тот считается пуританином; кто отказывается делать все, что его хотят заставить, — тот и есть пуританин». Богословие, политика и фискальная система оказались безнадежно перепутаны между собой. Раз король не должен иметь возможности навязывать своему народу алтарь на востоке, стихарь и таинства, требовалось отказать ему в пошлинах Tunnage and Poundage

, без которых он зависел от пуританского парламента.

8. Отсюда эти странные и знаменитые «три резолюции», за которые парламент проголосовал в 1629 г. В них утверждалось, что: 1) тот, кто попытается ввести в Англии папизм или арминианство, будет рассматриваться как враг общества; 2) тот, кто посоветует взимать налоги, не одобренные парламентом, тоже будет врагом общества; 3) любой купец или любой другой человек, заплативший такие не одобренные парламентом налоги, будет изменником и врагом общества. Спикер, напуганный этими резолюциями, объявил, что получил от короля приказ закрыть заседание, прежде чем они будут поставлены на голосование. Два члена парламента, схватив спикера за руки, удерживали его в кресле. «Богом клянемся, — сказали они ему, — вы останетесь тут столько времени, сколько будет угодно палате». Другой запер дверь и положил ключ в карман. Когда пристав постучал в дверь именем короля, никто не открыл. Резолюции были приняты. Это была революционная сцена. Карл ответил на нее революционным действием, заключив в тюрьму после заседания, вопреки «Петиции о правах», 9 членов палаты общин. Самый знаменитый из них, Элиот, умер в Тауэре три года спустя. Как и все мученики, этот выдающийся парламентарий придал святости пуританскому делу. Карл решил впредь обходиться без парламента. Ведь делали же это Тюдоры, и довольно долго. Но оставался вечный вопрос: сможет ли король добыть деньги? Поскольку именно от ответа на него зависит в конечном счете стабильность любого правления.

IV. Король без парламента