История Англии

3. Хотя Вильгельм III и сохранил за собой (по крайней мере, имел на это право) исполнительную власть, он был далек от того, чтобы обладать личным престижем, который Карл I сохранял вплоть до эшафота. Довольно многочисленная якобитская партия остается верной Якову II. Каждый крупный вельможа, которому Вильгельм отказал в какой-нибудь милости, начинает тайную переписку с двором, обосновавшимся в Сен-Жермене. Несколько епископов и 400 священников, сторонников божественного права, отказываются присягнуть королю. Они становятся так называемыми non-jurors, неприсягнувшими, которые должны покинуть свой пост. Вильгельм заменяет их «епископами более широких взглядов», такими как Барнет и Тиллотсон. Если бы Вильгельм III мог, он предписал бы англичанам религиозный нейтралитет. Однако, встретив сопротивление оппозиции, которую обеспокоила эта слишком новая идея, он был вынужден от нее отступиться. Эдикт о веротерпимости 1689 г. установил относительную свободу культов, но католики и диссиденты по-прежнему не были допущены к официальным должностям. Несколько нонконформистов ради того, чтобы войти в муниципалитеты, согласились причащаться в Англиканской церкви. Это называют «конформизмом по случаю». Он приводит в бешенство тори, которые считают эту комедию нечестивой.

4. Границы партий становятся более четкими. Партия тори — это партия землевладельцев (landed men), сквайров-якобитов и друзей Англиканской церкви. Партию вигов составляют три элемента: аристократические семьи антиякобитской традиции (Кавендиши, Расселы, Пелхемы); лондонские купцы, колониальные набобы, новые финансисты (moneyed men

), которые в те времена стремительно богатели и покупали себе места в парламенте; и наконец, диссиденты, которых с двумя первыми группами ничто не связывает, кроме религиозной нетерпимости и общего опасения Стюартов. Во времена Якова II тори пришлось от безнадежности выбирать между Англиканской церковью и королем, теперь, чтобы избежать Рима, они терпели Гаагу. Некоторые сожалели об этом и мечтали о невозможной реставрации. И наоборот, при правлении Вильгельма виги из-за любопытной перемены во взглядах стали самой верной опорой монархии. Они беспрестанно поддерживали Вильгельма Оранского в его войнах против Франции: 1) потому что он предпринимал их как глава протестантских государей; 2) потому что сражаться с Людовиком XIV означало сражаться также с претендентом Стюартом, которого виги имели все основания опасаться; 3) потому что их друзья из Сити познали во время этой войны и благодаря ей невероятное процветание.

Вильгельм III и королева Мария ратифицируют Билль о правах 1689 г. Гравюра с оригинала Сэмюэла Вейла. 1783

5. С 1609 г. в Амстердаме существовал знаменитый банк, где каждый крупный купец Европы имел свой счет, так что мог при случае, если он подчинялся сложной процедуре, платить «трансферами», как в современном банке. Англия же все еще пользовалась услугами частных банков и бесчисленных средневековых менял. Ювелиры, goldsmiths, торговали золотом, давали в долг королю, частным лицам и брали на депозит ценные металлы, выдавая в обмен на них квитанции, goldsmiths notes, которые и стали первыми банковскими билетами. Само казначейство брало взаймы у ювелиров. Во время войн с Людовиком XIV налогов и займов для покрытия издержек стало недостаточно. Тогда-то виги и изобрели государственный долг, Английский банк и спекуляции с ценными бумагами. «Голландские финансы», — говорили с презрением тори, которым все эти новшества были ненавистны: политически — потому что помогали вигам держаться у власти, экономически — потому что легкость займов увеличивала расходы государства, а заодно и в нравственном плане — потому что увеличивали могущество денежных воротил, moneyed men, за счет сельских джентльменов, станового хребта страны.