Богословие Павла, его евангельское послание, в высшей, в полной мере иудейское: это рассказ о том, как Бог Авраама, Исаака и Иакова, тот Бог, который говорил через Моисея и пророков, теперь свершил нечто, чтобы исполнить давно данные обетования и дать народу Божьему возможность унаследовать их долгожданные благословения через пришествие Мессии. И все же, по евангельской вести Павла, те люди, которые унаследуют эти благословления, те, кто принадлежит к истинным «детям Авраама» — это не только иудеи, но все те, кто верует в Христа, иудеи ли они, или язычники. Несомненно, «во Христе», согласно Павлу, «нет уже Иудея, ни язычника» (Гал 3:28, сравн.: 1 Кор 12:13; Кол 3:11). И потому богословие Павла по сути своей иудейское, но оно притязает на то, что идентичность Израиля, а также благословения и спасение, обещанные ему, уготованы не тому обществу, которое состоит целиком из евреев, а тому, в котором все, и евреи, и язычники, веруют в Христа. Именно здесь в богословии Павла наблюдается фундаментальный конфликт между преемственностью и ее отсутствием: послание Павла не отвергает его иудейское «прошлое», но и не является его прямым продолжением. И несмотря на то что Павел расценивал свою евангельскую весть как провозглашение о том, что совершил Бог Израилев, чтобы исполнить свое обещание благословить все народы земные через Авраама (Быт 12:13), многие иудеи, современники апостола, сочли такое послание опасным, лживым и еретическим — и потому иудеи отвергли Павла и не раз наказывали его в своих синагогах (2 Кор 11:24; 1 Фес 2:14–16){162}
.