История Древнего мира. От истоков Цивилизации до падения Рима

Вавилон и окружающие его земли никем не управлялись со времени Бурнабуриаша, который правил в эпоху Тутанхамона, то есть правил двести лет тому назад. Через три-четыре года после восшествия на престол в Ашшуре Тиглатпаласара, ничем не выдающаяся линия Второй династии Исина вдруг выдала генетический парадокс по имени Навуходоносор.[131]

Пока Тиглатпаласар сражался, пробивая себе путь на запад и на север, Навуходоносор повернул на восток. В конце концов, статуя Мардука все еще находилась в руках эламитов в Сузах; со времени ее захвата сто лет тому назад ни один царь Вавилона не обладал достаточной мощью, чтобы вернуть похищенное назад.

Первое вторжение Навуходоносора в Элам было встречено стеной эламитских солдат. Тогда царь Вавилона приказал своим войскам отступить и составил для второй попытки хитрый план. Он решил привести своих солдат в Элам на самом пике лета, когда ни один разумный командир не заставит армию идти куда-либо. Вавилонские солдаты, придя к эламским границам, стали сюрпризом для пограничных патрулей и достигли города Сузы, прежде чем кто-либо успел поднять тревогу.

Они совершили набег на город, взломали двери храма, схватили статую и с триумфом направились назад, в Вавилон.

Не ожидая, пока жрецы Мардука прославят его, Навуходоносор нанял писцов и поэтов, чтобы те сочинили легенды о спасении статуи, а также гимны в честь Мардука. Легенды, песни и жертвоприношения текли из царского дворца в храм Мардука, пока бог стоял на вершине вавилонского пантеона; именно в правление Навуходоносора I Мардук стал главным богом вавилонян.⁹ А согласно классическому циклическому доказательству, Навуходоносор доказывал, что раз он спас главного бога Вавилона, главный бог Вавилона распространил святость на него. Незаметное начало Второй династии было забыто; теперь Навуходоносор имел данное богом право править Вавилоном.

При этих двух могущественных царях Вавилон и Ассирия более или менее сохраняли баланс сил. Отдельные пограничные столкновения время от времени усиливались до настоящих сражений. Два ассирийских приграничных города были разграблены вавилонскими солдатами, и Тиглатпаласар ответил на оскорбление, дойдя до Вавилона и спалив дворец царя.¹⁰ На бумаге это описание звучит более серьезно, чем произошло на самом деле. Вавилон находился так близко к ассирийской границе, что большая часть вавилонских правительственных чиновников были уже переселены куда-нибудь. Город оставался разграбленным и больше не был центром власти. А Тиглатпаласар, сделав дело, отправился назад, оставив Вавилон. Он не хотел начинать полномасштабную войну. Два царства были равны по силе, и перед ними стояли более серьезные угрозы.

Перемещение людей с севера и запада не останавливалось. Тиглатпаласар постоянно участвовал в пограничных стычках с прибывающими кочевниками, которые все более проникали в страну, как амореи почти тысячу лет тому назад. Эти люди обитали на северо-западе земель западных семитов, пока их не подтолкнул поток пришельцев с дальнего запада. Ассирийцы называли их арамеями. По свидетельству самого Тиглатпаласара, он создал на западе около двадцати восьми отдельных военных лагерей с целью противостоять вторжению арамеев.

Вавилон и Ассирия также не были застрахованы ни от голода и засух (урожаи здесь тоже падали), ни от эпидемий, захлестнувших всю Ойкумену. Дворцовые записи говорят о последних годах правления Тиглатпаласара как о несчастных и голодных, времени, когда ассирийским жителям пришлось рассеяться по окружающим горам, чтобы находить там пищу.¹¹

Вавилон тоже был в трудном положении, и страдания города стали еще больше, когда двадцатилетнее правление Навуходоносора пришло к концу. Городские проблемы описаны в «Эпосе об Эрре»[132] – длинной поэме, где бог Мардук жалуется, что его статуя не отполирована, его храм разрушается, но он не может оставить Вавилон надолго, чтобы исправить это, потому что каждый раз, когда он покидает город, в нем случается что-нибудь ужасное. Постоянный ужас наводят безобразия находящегося поблизости другого бога, Эрры, который из-за своей природы не может не причинять страдания городу: «Я прикончу землю и буду считать ее руинами, – говорит Эрра. – Я повалю скот, я свалю людей

». Сам Вавилон, ссохшийся под ветром, стал как «дикий фруктовый сад», чьи фрукты засохли, не успев созреть. «Рыдайте по Вавилону, – стонет Мардук, – я наполнил его зерном как кедровую шишку, но семя не дало урожая».¹²

Засуха и пропавший урожай предполагают голод людей и скота, повторяющуюся кару стрел Аполлона Сминтиана. Болезнь и голод не могли не ослабить защиту города. Ко времени, когда сын Тиглатпаласара сменил на троне отца, арамейская проблема стала такой острой, что ассирийский царь был вынужден заключить договор с новым царем Вавилона. Вместе два царства надеялись победить общего врага.