История Древней Греции

17. В то время, как Мардоний с лагерем своим находился в Беотии, все те эллинские народы, которые сочувствовали мидянам, доставили свои отряды и вступили в Аттику, за исключением одних лишь фокийцев; фокийцы также стояли заодно с мидянами и действовали усердно, но не по доброй воле, а по необходимости. Однако спустя немного дней после прибытия Мардония в Фивы явилась тысяча тяжеловооруженных фокийцев под предводительством значительнейшего из сограждан, Гармокида. Когда прибыли в Фивы и они, Мардоний послал к ним всадников с приказанием расположиться отдельно от остального войска на равнине. Они исполнили приказание, и тотчас явилась вся конница. После этого по всему эллинскому войску, которое было с мидянами, пошли толки о том, что Мардоний велит истребить всех фокийцев стрелами; толки эти распространились и в среде самих фокийцев. Тогда начальник Гармокид обратился к ним с увещанием в таких словах: «Ясно, фокийцы, что эти люди намерены предать нас верной смерти, потому что мы оклеветаны, как я полагаю, фессалийцами. Поэтому каждый из вас должен явить себя человеком мужественным; ибо достойнее кончить жизнь в борьбе, за делом, нежели самим отдать себя в руки врагу и погибнуть позорнейшей смертью. Пускай каждый из них увидит, что они, варвары, уготовали смерть эллинам». Так увещевал он фокийцев.

18. Конные воины окружили их кольцом и устремились с намерением избивать их; уже натягивались луки, чтобы метать стрелы, а некоторые варвары спустили уже тетивы. Но фокийцы со всех сторон оказали им сопротивление, сомкнувшись в ряды и сдвинувшись возможно теснее. Тогда всадники повернули своих лошадей и ускакали назад. Однако я не могу сказать с уверенностью, действительно ли они явились сюда для истребления фокийцев по просьбе фессалийцев и потом, заметив готовность их к обороне, удалились обратно из страха, как бы не потерпеть поражения: так приказано было им Мардонием. Или, может быть, Мардоний хотел только испытать, есть ли в них хоть доля мужества. Когда всадники возвратились, Мардоний послал к фокийцам глашатая со следующим замечанием: «Будьте спокойны, фокийцы, вы показали себя людьми мужественными, а не такими, как я слышал о вас. Теперь войну эту ведите храбро: за ваши услуги и я, и царь щедро отплатим вам». Столько о фокийцах.

19. По прибытии на Истм лакедемоняне расположились там лагерем. При известии об этом остальные пелопоннесцы – одни потому, что имели более честные намерения, другие потому, что видели выступление в поход спартанцев, – считали недостойным себя не присоединиться к походу лакедемонян. Итак, по получении благоприятных жертвенных знамений все пелононнесцы двинулись от Истма и прибыли в Элевсин. Жертвы принесены были и здесь, и эллины, так как знамения получались благоприятные, продолжали путь; вместе с ними шли и афиняне; они переправились с Саламина и соединились с пелопоннесцами в Элевсине. По прибытии в Эрифры, что в Беотии, они заметили, что варвары расположились лагерем подле реки Асоп, и, посоветовавшись между собой, выстроились против них у подножья Киферона.

20. Так как эллины не спускались на равнину, то Мардоний послал против них всю конницу. Командовал ею знаменитый у персов Масистий, которого эллины называют Макистием. Под ним был нисейский конь с золотой уздечкой и вообще в прекрасном уборе. В этом месте конница подскакала к эллинам и, нападая на них отрядами, причиняла большой урон и обзывала их бабами.

21. Случилось так, что мегарцы были поставлены в таком пункте, который больше всех прочих был открыт для нападения, и здесь конница наступала сильнее всего. Будучи теснимы конницей, мегарцы отправили к эллинским вождям глашатая, который по прибытии к ним сказал следующее: «Мегарцы говорят: “Союзники! Мы одни не в состоянии выдержать напор персидской конницы, пока занимаем то место, на какое поставлены были вначале; однако благодаря стойкости и мужеству мы держимся до сих пор, хотя нас и теснят. Но если и теперь вы не пошлете каких-нибудь иных воинов, которые заменили бы нас на этом месте, то мы покинем его”». Когда глашатай объявил это, Павсаний стал испытывать эллинов, не пожелает ли кто-нибудь из них добровольно отправиться на тот пост и заменить мегарцев. Когда никто из эллинов не пожелал, то приняли вызов афиняне, а именно отряд в триста отборных воинов, который находился под начальством Олимпиодора, сына Лампона.