История героя: Огонь наших душ

— Лощеного вайлианца я нанял с прицелом на будущее. Вот тебе, кстати, плохой каламбур, Эдер, не хуже, чем у Фиргиста с названием его бывшей джонки, — неторопливо ответил Кьелл, наблюдая за уже видимым невооруженным глазом кораблем, спешащим к ним. — А пострелять можно, только это будет бессмысленной тратой ядер. У нас три сносных канонира на все сорок пушек одного борта, ладно, два сносных и один хороший. Они по разику из каждой успеют выстрелить, не больше, пока этот торопыга до нас доберется. И попадут где-то одним ядром. Нет, если эти типы настроены на абордаж, мы его им дадим, пусть кушают.

— Разумно ли это? — лоб Алота прорезали морщины беспокойства. — Матросов мало, нас всего трое. Что, если у пиратов будет подавляющее численное превосходство? Я уверен в своих заклинаниях, но и сильного бойца можно завалить телами. Может, попытаться уйти?

— Не уйдем, — ответил гламфеллен. — У них ветер, и корабль явно легче и быстрее нашего, вон, как чешет. Начнем убегать, так они еще и пострелять по нам успеют. Не тушуйся, Алот, разберемся.

— Поверю вам на слово, Кьелл, — подозрительно глянул на него Алот. Слыша в голосе бледного эльфа твердую уверенность, аэдирец немного успокоился. До сих пор его командир не принимал провальных решений — иначе, они все не были бы живы.

Пиратский корабль достиг их довольно быстро. Это была дау — распространенный в Вайлианских Республиках тип кораблей, быстрый и маневренный, и способный нести приличное пушечное вооружение. Направляемая умелым рулевым, дау притерлась почти вплотную к борту безымянной джонки, и матросы пирата начали забрасывать на нее абордажные крючья. Вскоре два корабля были плотно соединены друг с другом, через фальшборт навели мостки, и на палубу джонки ступили два колоритных персонажа. Один, богато одетый немолодой вайлианец с легкой походкой бывалого моряка, дружелюбно скалился. Другой, мускулистый орлан колера морской волны, явно был с дикого бодуна, и совершенно точно предпочел бы придавить массу до улучшения своего состояния.

— Это что, вся абордажная партия? — опередил реплику незваных гостей Кьелл. — Нет, меня часто недооценивают, но впервые настолько, что послали на захват моего корабля всего двух разумных.

— Ди верус, я далек от недооценки ваших навыков, фентре Видящий, — вайлианский пират излучал дружелюбие. — Слухами о ваших похождениях в Дирвуде полнится земля, а то, что ваш флаг поднят над джонкой Фиргиста, эккози, бывшей джонкой покойного Фиргиста, говорит само за себя. Мы здесь не для драки.

— Тогда что значит вся эта показуха с абордажными крючьями? Посигналили бы нам флажками, мы бы выслали к вам шлюпку, и пообщались, как это делают все нормальные разумные в море, — Кьелл говорил спокойно, даже доброжелательно. В конце концов, нанесенный урон пока исчерпывался потрепанными нервами матросов и Алота.

— Сиентере. Мои манеры несколько заржавели от привычки свободно брать, что хочу. Кстати, о манерах, — вайлианец подмел палубу пером своей шляпы, раскланявшись. — Мое имя Фурранте, первый в Консуало мес Каситас[6], собрании самых уважаемых разумных нашего славного братства, Принчипи сен Патрена.

— Вы мое имя знаете, как я погляжу. Наше знакомство с Принчипи пока что было не самым радужным. Вы здесь, чтобы поговорить о Фиргисте? Быть может, взыскать некую виру за то, что я спустил его и его команду на дно? — Кьелл решил подстегнуть движение мысли этого самодовольного и велеречивого морского грабителя. Все это знакомство начинало бесполезно тратить его время.

— О, разумеется, нет. Фиргист сгинул пергуоно[7] всех честных пиратов. Могу только поблагодарить вас за избавление Принчипи от этого пятна на их репутации. — Фурранте дружелюбно осклабился, и доверительно понизил голос. — Он был одним из тех, кто вместо стрижки овец безжалостно расчленяет их, измазывается в их крови, и пляшет голым при луне. Пер компланка, долгие годы на море делают с мозгами разумных странные вещи…

«Да, да, ты хороший вор, а он плохой,” раздраженно подумал Кьелл. «Но вот для простого купца порой невелика разница — умереть от меча Фиргиста, или обанкротиться от твоего грабежа, и умереть с голоду. Я утрирую, но подобные ‘праведники’ малость доводят своим лицемерием.»

Сине-зеленого орлана тем временем заштормило, и, глухо застонав, он согнулся пополам и выметнул содержимое желудка прямо на палубу джонки. Кьелл поморщился.

— Давайте отправим вашего товарища обратно в его каюту, — все еще вежливо предложил он. — Не надо давать моим матросам еще больше ненужной работы.

— Вообще-то, я хотел… — он наткнулся на вежливо-раздраженный взгляд бледного эльфа, попеременно глядящего на него и лужу блевотины на ранее чистых досках палубы, и кивнул:

— Бон пьякко[8]. Фентре Серафен сейчас не самый лучший собеседник. Глиенте! — повысил пират голос, обернувшись к своему кораблю. — Позаботьтесь о Серафене. И, — он раздраженно сморщился. — Приберите за ним, что ли. Мы пока что не показываем себя добрыми гостями.

Пока пираты Фурранте в рекордные сроки надраивали палубу джонки, успевшая надоесть Кьеллу беседа продолжилась.