История греческой литературы Том III

Среди представителей античной сатирической эпиграммы видное место занимает Лукиллий, современник римского мастера эпиграммы Марциала (ок. 40-104 гг. н. э.), очень близкий к нему по характеру своего дарования [82]. От Лукиллия дошло около 130 эпиграмм, почти сплошь сатирических; среди них эпиграммы на врачей, риторов и философов, на всевозможных шарлатанов и обманщиков как греков, так и римлян.

В более поздний период (конец IV — начало V в. н. э.) выделяется александрийский поэт Паллад. Полтораста дошедших до нас эпиграмм Паллада отличаются высокими поэтическими достоинствами. Стихи его чрезвычайно изящны и правильны; содержание их проникнуто тонким и грустным юмором. Все симпатии Паллада явно на стороне погибающего язычества, неизбежность конца которого он, однако, ясно сознает, что видно, например, из эпиграммы на статую Геракла, опрокинутую христианами (AP, IX, 441):

Медного Зевсова сына, которому прежде молились,

Видел поверженным я на перекрестке путейИ в изумленье сказал: "О трехлунный, защитник от бедствий,Непобедимый досель, в прахе лежишь ты теперь!"Ночью явился мне бог и в ответ произнес, улыбаясь:"Времени силу и мне, богу, пришлось испытать".

(Перевод Л. В. Блуменау)

Сатирические эпиграммы Паллада, в которых он высмеивает врачей, грамматиков, плохих актеров, живы и остроумны; очень характерна для него эпиграмма "На монахов" (AP, XI, 384); в ней хорошо видно презрение этого "последнего язычника" к новой религии:

Если зовутся они "одинокими", что ж их так много?Где одиночество тут, в этой огромной толпе?

(Перевод Л. В. Блуменау)

Наиболее известной является эпиграмма Паллада, взятая Проспером Мериме эпиграфом к рассказу "Кармен" (AP, XI, 381):

Женщина — горечь; но есть два добрых часа в ее, жизни:Брачного ложа один, смертного ложа другой.(Перевод Г. А. Рачинского)

Эпохой последнего расцвета греческой эпиграммы надо считать время Юстиниана Великого (VI в. н. э.), когда появилась целая плеяда талантливых поэтов-эпиграмматистов. Это прежде всего Юлиан Египетский, Македонии, Павел Силенциарий и Агафий Схоластик.

Юлиан Египетский, от которого сохранилось около 70 эпиграмм, не только разрабатывал в них традиционные мотивы, но отразил и современные ему события, например, связанные с известным восстанием "Ника".

Из стихотворений Македония осталось 44 эпиграммы (большей частью любовные), отличающиеся исключительным изяществом.

Из произведений Павла Силенциария, служившего при дворе Юстиниана в должности "блюстителя тишины и спокойствия", нам известно 80 эротических и описательных эпиграмм. И те и другие свидетельствуют о крупном даровании и мастерстве автора. Эпиграммы "На прибрежный сад", "На сады Юстиниана" и большое стихотворение "На пифийские горячие источники" отмечены тонким ощущением природы.

Около сотни эпиграмм, сохранившихся от Агафия Схоластика, замечательны совершенством формы; они не велики — большею частью по восьми-десяти стихов, — но очень ярки и законченны. Интересно характерное для этого поэта смешение языческих и христианских мотивов: мы находим у него и "Посвящение Афродите" (AP, VI, 80), и стихотворение "На изображение архангела Михаила" (AP, I, 34). Агафий был не только поэтом, но и историком; он написал историю царствования Юстиниана.

3. АНТОЛОГИЯ ГРЕЧЕСКИХ ЭПИГРАММ