История Индии

Несмотря на хронические неудачи, здание Моголов простояло еще 150 лет. За это время их легитимность и авторитет редко подвергались сомнению. В XIX столетии даже британцы признавали главенство Моголов и сотрудничали с их учреждениями. Но уничтожение их могущества и власти в первые десятилетия XVIII века, а также разрушение системы управления страной было поистине захватывающим. По традиции это объясняется в терминах династии. Спорные наследники, слабоумные претенденты и краткие сроки правления привели к быстрому истощению имперских ресурсов, что вылилось в административный хаос и отделение территорий. К этим «причинам падения» империи историки с индийскими симпатиями прибавляют изменение религиозной политики Аурангзеба, тогда как марксистски настроенные ученые подчеркивают обнищание деревень и волнения среди крестьян как результат развала сельскохозяйственной системы, основанной на чрезмерной эксплуатации и минимальном вложении средств. И, как часто бывает, новые исторические данные усугубляют путаницу.

Местные беспорядки, предшествовавшие смерти Аурангзеба и затем охватившие всю империю, намекают на то, что мятежи сикхов и раджпутов были симптомами более серьезных проблем. Но вряд ли это результат угнетения деревни, столь красочно описанного Бернье. «Не столько обнищавшие крестьяне восстали в конце XVII — начале XVIII века против Дели, сколько обеспеченные «йомены» и преуспевающие фермеры, уже встроенные в систему товаров и услуг Моголов»^{292}

. Эти «йомены и фермеры» составляли весьма нечеткую и разношерстую группу, но всегда были местной элитой, известной как заминдары. За их счет работала система государственных налогов Тодара Мала. Благодаря льготным условиям торговли и высоким доходам первой половины XVII века они с лихвой компенсировали свои потери. В саркарах (округах) и парганах (районах) северной Индии вокруг местных каст и семей укреплялись заминдары, которые использовали свое богатство, чтобы выкупить себе путь к системе распределения доходов или приобрести оружие и солдат для защиты привилегий. Здание империи незаметно разрушалось снизу, а наверху менялось и делилось на части.

Доказано, что эти волнения способствовали кризису джагиров. В течение всего правления Моголов мансабы были подвержены значительной инфляции, тогда как все больше чиновников получали все более высокие посты. С другой стороны, ресурсы джагиров, которые должны были поддерживать этих чиновников, не выдерживали темпа, тогда как их личные доходы сокращались. Для решения этой проблемы была составлена шкала рангов, но казалось, что джагирдары боялись остаться без джагиров и потому игнорировали приказы о передаче наделов. Они начали считать их своей собственностью, которую можно сдать в аренду и передать по наследству.

Чиновники вели себя схожим образом по отношению к должностям. На высшем уровне это означало, что управление провинцией часто становилось пожизненным и могло, в руках могущественного и амбициозного чиновника, передаваться по наследству. В 1730-х годах так и произошло в Пенджабе, Бенгалии, Авадхе и Декане. Отсюда оставался один шаг до настоящей автономии, обычно в виде отказа либо передавать собранные налоги в имперскую казну, либо явиться лично ко двору императора. В Бенгалии и Авадхе за два поколения губернатор провинции превратился в независимого набоба. В Декане титул губернатора Низама аль-Мулька просто стал синонимом набоба.

Ситуация больше напоминала передачу полномочий или радикальную децентрализацию, чем прямой раскол. И по многим показателям империя как сумма составляющих сделалась более могущественной, нежели когда все ее части опирались на падишаха. Набобы продолжали действовать через учреждения и ведомства, унаследованные от администрации Моголов. Молитвы за падишаха продолжали возноситься. На монетах продолжали чеканить профиль падишаха. Его личность и авторитет придавали новому порядку легитимность. По сути, падишах Моголов соответствовал традиционной доисламской модели махараджадхирадж и шахиншахов. Таким и стал титул Моголов. «Царь царей» означает и «царь среди царей». Последние Моголы, хоть и были ослаблены, продолжали занимать вершину «иерархии младших монархов», руководя чем-то вроде древнего «сообщества царей».

Общность интересов