История Индии

Если случай в Мируте послужил примером для других военных мятежей, то благословение Великого Могола привлекло и гражданское население. Всем, кто жаждал перемен, но опасался наказания за прошлые грехи или боялся пострадать от властей в будущем, восстание предоставило легитимный способ перейти от слов к действиям. Антиправительственными стали уже операции британцев и их союзников— сикхов, гуркхов и прочих иноземцев, явившихся из-за пределов Арьяварты. Сикхи особенно давно питали вражду к Моголам, и Бенгальская армия, вернувшись впоследствии под британские знамена, обошлась с ними наиболее жестоко. А пока в Пенджабе и в других районах британцы поспешно разоружали и распускали подозрительные бенгальские части, понимая, что доверие утрачено, а власть стремительно ускользает. Врагом оказалась не администрация, а само присутствие британцев и те, кто способствовал ему или получал из него выгоду. Восстанавливались старые порядки, время словно двинулось вспять. Бахадур Шах назначил правящий совет. Авадх извергнулся, как вулкан. Канпур пал. Агру, Аллахабад, Варанаси и Гвалиор охватили мятежи. Жаркий сезон с пожарами закончился, а восстание не думало утихать. Боги послали природе тропические дожди, благословляя борьбу мятежников.

К тому времени отряды британцев, сикхов и гукхов собрались на Хребте Дели. Хотя ни британцы на Хребте, ни повстанцы в городе не находились в осаде, стороны два месяца обменивались вылазками и обстрелами и вели перегруппировки, типичные для осадного положения. В самом городе власть переходила попеременно то к неуправляемым сипаям, то к бездарной могольской администрации. Когда в сентябре город наконец пал в ходе британского штурма, многие повстанцы рассеялись по округе. Тем не менее британцы понесли тяжелые потери и жаждали мести. К списку несчастий Дели добавилось еще одно — беспримерное убийство, очередная злодейская оргия. Двое сыновей и внук Бахадур Шаха были застрелены стражей, предположительно при попытке к бегству. Сам монарх заплатил за несколько месяцев жалкого существования позорным судом. Сосланный в Рангун, бывший повелитель «сделался игрушкой судьбы и умер на чужбине, вдали от земли предков, обесчещенный и позабытый, хотя, быть может, кем-то и оплаканный»^{356}

.

Дели, как и Великий Могол, действовал в своих интересах. Для мятежников потеря города была не столь катастрофична, как для британцев. Плохо вооруженные в сравнении с британской армией, без командного состава, без надежных коммуникаций, повстанцы не рассчитывали удерживать крепостные твердыни и стратегические позиции. По своим свойствам и составу, сильно разбавленному местными ополченцами и бандами разозленных крестьян, раздираемые на части различными религиозными и крестьянскими движениями, они уповали на мобильность, на тактику, при которой отряды то собираются, то рассеиваются по большой площади.

К сентябрю 1857 года стало ясно, что к югу от Нармады восстание поддержки не находит. Мадрасская и Бомбейская армия остались верны британцам. На северо-западе Синд пребывал в покое, новый махараджа Кашмира поддержал британцев, а Пенджаб стабильно поставлял сикхских и патханских рекрутов. На востоке Бенгалия и большая часть Бихара оказались нейтрализованы своевременным прибытием британских войск, перенаправленных из Китая и с Персидского залива. Таким образом, мятеж сконцентрировался в основном в долине Ганга, где находятся современные штаты Уттар-Прадеш, Мадхья-Прадеш и прилегающие районы Раджастхана и Бихара.

В центре этого региона главной ареной восстания стал Авадх — вербовочная площадка, в которой обычно набиралась треть Бенгальской армии, недавнее царство, чьего набоба столь поспешно сместили с трона. Теперь Авадх стал британской провинцией, и систему сбора налогов в нем поменяли радикально. В Авадхе восстание началось как армейский бунт и превратилось в политический переворот. Получив поддержку крестьянства, это восстание стало общенародным. Среди повстанцев Авадха число отставных солдат и крестьянских ополченцев превышало количество таковых в Бенгалии. Лакхнау превратился в военный центр восстания, затмив Дели. Нана Сахиб — наследник последнего пешвы — как ключевая фигура метил на место Великого Могола.