Брат Альдобрандино, по-видимому, придавал больше значения проповеди, чем преследованию; но вообще, во всех скрепленных им документах он не называет себя инквизитором, и нужно сказать, что его усилия помешать распространению ереси были столь же безрезультатны, как и усилия епископа Ардинго.
В 1235 году, в то время как проект правильной инквизиции по всей Европе облекался в плоть, Григорий назначил доминиканского провинциала в Риме инквизитором своей обширной области, охватывавшей Сицилию и Тоскану; но эта область оказалась, по-видимому, чересчур обширной, и в 1240 году мы видим Флоренцию в ведении брата Руджиери Кальканьи. Это был человек, очень расположенный расширить свои прерогативы и усилить свою власть; но только в 1243 году он назвал себя впервые Inquisitor Domini Papae in Tuscia.
В решении, постановленном им в 1245 году, он именует себя инквизитором епископа Ардинго и Папы и гордится данным ему от епископа поручением. В делопроизводстве этой эпохи еще сильно сказывается рудиментарный характер инквизиции. Под признанием 1244 года подписались только два frati, имени инквизитора под ним не имеется. От 1245 года одни решения дошли до нас, подписанные одним Руджиери, тогда как в других делах он действовал совместно с епископом Ардинго.
Можно сказать, что он был истинным творцом инквизиции во Флоренции, когда в 1243 году он объявил свой суд независимым от С-Мария-Новелла, избрав членами своего суда двух или трех выдающихся братьев монастыря и употребив общественных нотариусов для ведения письменных протоколов делопроизводства.
Из предыдущего видно, как постепенно развивалась инквизиция. Это не было установление, зрело задуманное и систематически основанное, но медленный процесс эволюции, которому помогли элементы, неизбежные тогда для достижения намеченной цели. Когда Григорий, познав тщетность надежд, возлагавшихся на ревность епископов, сделал попытку применить часть светского законодательства против ереси, то братья-проповедники были самым подходящим орудием для выполнения его замысла. Ниже мы увидим, как попытка, предпринятая впервые во Флоренции, была повторена в Арагонии, Лангедоке и в Германии; сравнительный успех, которым увенчалась эта попытка, вызвал, как естественное последствие, устройство постоянной и общей инквизиции.
Некоторые историки утверждали, что инквизиция родилась 20 апреля 1233 года, когда были подписаны две буллы Григория, поручающие доминиканцам дело преследования ереси; но апологетический тон, с которым Папа обращается к прелатам, показывает, что он считал их мало расположенными перенести вмешательство в их власть; с другой стороны, характер его наставлений свидетельствует, что он не давал себе ясного отчета о последствиях этого нововведения. В действительности, ближайшей задачей Папы, казалось, было скорее наказание священников и других духовных, которые, согласно очень многочисленным жалобам на них, способствовали еретикам, научая их, как лучше отвечать, как скрыть свои истинные верования и притвориться католиком. Подтвердив необходимость подавить ересь и упомянув о божественном установлении братьев-проповедников, посвятивших свои силы на распространение семян добра и на уничтожение плевел, Григорий так заканчивает свое обращение к епископам: "Видя, что вы поглощены вихрем забот и что с трудом можете дышать под гнетом тяготящих вас тревог, мы находим полезным облегчить ваше бремя, чтобы вы могли легче переносить его. Поэтому мы решили послать братьев-проповедников к еретикам Франции и соседних провинций и умоляем и убеждаем вас во имя уважения, которое питаете вы к Святому Престолу, дружески принять их, хорошо обходиться с ними, помогать им вашим благорасположением и вашими советами, и вашей поддержкой, дабы они могли хорошо выполнить свою задачу". Другая булла обращается "к приорам и братьям ордена проповедников, инквизиторам".
Упомянув о "сыновьях погибели", защищающих ересь, она продолжает следующим образом: "Вот поэтому во всех местах, где вы будете проповедовать, вы уполномочиваетесь – в случае, если грешники, несмотря на предупреждение, будут продолжать защищать ересь – навсегда лишать духовных их бенефиций и преследовать их и всех других судом безапелляционно, призывая на помощь светскую власть, если в этом встретится надобность, и прекращая их упорство, если нужно, посредством безапелляционного наложения на них духовных наказаний".