История инквизиции

Признанная законом необходимость совещаний с епископами объясняет нам происхождение Sermo generalis, или аутодафе. Было ясно, что невозможно собирать всех судей для каждого отдельного случая; дела соединились, и время от времени устраивалось торжество, долженствовавшее навести ужас на еретиков и утвердить верных в вере. В первую эпоху инквизиции во Флоренции в 1245 году, когда инквизитор Руджиери Кальканьи и епископ Ардинго ревностно действовали совместно и когда еще не прибегали к помощи сведущих людей, еретиков судили и казнили ежедневно, то поодиночке, то группами в два или три человека; но уже тогда начали собирать народ в соборе, где и читали решение, снабжая его нужными толкованиями. Дошедший до нас отрывок реестра решений Бернара из Ко и Жана де С.-Пьер в Тулузе за время с марта 1246 года по июнь 1248 года также свидетельствует об отсутствии внешних формальностей. Аутодафе или Sermones совершались в немногочисленные дни перерывов – в мае 1246 года таких дней было пять, – и часто дело здесь шло только об одном или двух еретиках, что исключает участие в деле епископа, тем более что имя его никогда не упоминалось в приговоре; но всегда отмечается присутствие нескольких местных судей как гражданских, так и духовных, и церемония происходила обыкновенно в притворе церкви С.-Сернена, хотя иногда отмечают и другие места, например городскую ратушу (два случая); отсюда ясно, что Божественная литургия не составляла еще части торжества.

* * *

С течением времени церемония становится более внушительной, и происходит она по воскресеньям, причем в этот день были запрещены всякие другие проповеди; воскресенье Рождественского поста и дни больших праздников были исключены. С высоты всех кафедр священники приглашали народ присутствовать на торжестве и заслужить, таким образом, сорокадневное отпущение грехов.

В центре церкви воздвигалось нечто вроде сцены; там помещались кающиеся, окруженные духовными и светскими чиновниками. Инквизитор произносил речь, после которой представители светской власти приносили присягу в повиновении, и торжественно провозглашалось отлучение от Церкви всех, кто так или иначе помешает действиям святого трибунала. Затем нотариус прочитывал на народном языке показания, спрашивая после каждого из них у обвиненного, чистосердечно ли оно дано им; впрочем, с этим вопросом обращались только к тем, кто был действительно "кающимся" и не мог произвести скандала, уличив их во лжи.

На утвердительный ответ обвиненного его спрашивали: хочет ли он раскаяться или, упорствуя в ереси, погубить и тело и душу? Он выражал желание принести покаяние, и тогда читалось отречение, которое он повторял слово за словом; после этого инквизитор объявлял, что с него ipso facto снимается отлучение от Церкви, и обещал ему снисхождение, если он будет впредь вести себя согласно с тем решением, которое будет ему объявлено. Кающиеся следовали один за другим, начиная с менее виновных; к концу приберегались те, кого нужно было "освободить", то есть предать в руки светской власти; торжественное объявление приговора над ними происходило на площади, где для этого воздвигался особый помост; вызывалось это заботой, чтобы храм Божий не был осквернен объявлением приговора, влекущего за собой пролитие крови; из того же побуждения это откладывалось на будни. Но казнь всегда происходила на другой день, дабы дать время осужденным покаяться, чтобы души их не попали из огня временного в огонь вечный. Тщательно заботились о том, чтобы они не обращались к народу, боясь, что заявления их о своей невинности могут вызвать нежелательные проявления сочувствия.

Аутодафе в Испании.

Не трудно представить себе, какое впечатление производило на умы это ужасное торжество, на которое, по приказанию инквизиции, стекались все великие и сильные страны, чтобы смиренно присягнуть в повиновении и присутствовать свидетелями отправления своих обязанностей высшей властью, державшей в своих руках земную и загробную жизнь человека. Большое аутодафе, совершенное в апреле 1310 года Бернаром Ги в Тулузе, тянулось с воскресенья 5-го числа по четверг 9-го.

Сначала смягчили епитимии, наложенные на некоторых достойных прощения кающихся; затем двадцать лиц были присуждены носить кресты и совершить паломничества; шестьдесят пять лиц было приговорено к пожизненному заключению в тюрьме, из них трое в оковах; и, наконец, восемнадцать человек были переданы в руки светской власти и сожжены живыми.

На аутодафе в апреле 1312 года пятьдесят одного человека присудили носить кресты и восемьдесят шесть заключили в тюрьму; конфисковали имущество десяти покойников, после того как было объявлено, что они заслужили тюремное заключение; вырыли и сожгли тридцать шесть трупов; пятерых человек передали светской власти и сожгли живыми, и пять человек осудили заочно. Вера, проявлявшая себя подобными жертвоприношениями, понятно, могла возбуждать не любовь, а только один ужас. Иногда случалось, что какой-нибудь упорный еретик нарушал порядок торжества.