История катастрофических провалов военной разведки

Совершенно очевидно, что, получив приглашение на аудиенцию всего за час до ее начала, госпожа посол не имела возможности обратиться за инструкциями в Вашингтон и была вынуждена представлять интересы Америки, ориентируясь на существующие стратегические директивы Государственного департамента, утвержденные многими неделями и месяцами ранее и не имевшие большого веса в условиях быстро развивающегося кризиса. В тот знойный багдадский день слабость разведывательных анализов, устаревшая национальная политика, готовность Ирака пойти на крайние меры и профессиональная дипломатическая осторожность составили роковую комбинацию, ибо, по общему мнению, именно 25 июля у США был последний реальный политический шанс удержать Саддама Хусейна от вторжения в Кувейт.

Саддам начал встречу с типичной многословной диатрибы против своих арабских соседей и Соединенных Штатов. В частности, он особо подчеркнул бедственное экономическое положение Ирака, подробно описав каждую из своих конкретных претензий по отдельности. Он обвинил Соединенные Штаты в «поддержке экономической войны Кувейта против Ирака», после чего, подобно неуверенному в себе уличному хулигану, начал угрожать: «Если вы [США] будете использовать давление и силу против нас, мы, клянусь Аллахом, сумеем дать отпор. Мы будем использовать давление и силу против Америки. Мы не можем добраться до Соединенных Штатов, но отдельные арабы могут, и они доберутся до вас». Посол Глэспи поняла, что Саддам угрожает террором.

Выслушивая то, что, вероятно, казалось ей типичными арабскими преувеличениями, госпожа посол сохраняла полную невозмутимость. Трудность для нее состояла в отделении пустого бахвальства от реальных угроз и в распознавании любых конструктивных сигналов, которые разъяренный иракский лидер мог предложить ей в качестве платформы для переговоров. Ее первая полноценная встреча с непонятным, страшным, непостоянным и коварным арабским диктатором была для нее серьезным испытанием. Но Глэспи руководствовалась инструкциями Госдепартамента. Они заключались в том, чтобы нейтрализовать любой возможный кризис, не подливать масла в огонь ярости Саддама.

Глэспи попыталась успокоить Саддама, указав на то, что США не испытывают никакой враждебности к Ираку и, разумеется, не участвуют ни в каком заговоре против интересов Ирака. Она подчеркнула, что имеет «прямые указания президента добиваться улучшения отношений с Ираком». Разве недавно президент лично не пресек попытки конгресса (основанные на информации о нарушении прав человека в Ираке) наложить экономические санкции на Ирак? Продолжая излагать позицию США, она сказала: «Президент Буш умный человек. Он не собирается объявлять экономическую войну Ираку».

К этому моменту встреча приобрела форму и ритм, которые привели к серьезным последствиям. Иракский президент мрачно перечислил свои обиды и с плохо скрываемой яростью сформулировал свои угрозы. Эйприл Глэспи утешила угрюмого араба, усмирила его гнев и заверила его в том, что никакой проблемы нет, так как все хотят оставаться друзьями. Она пошла еще дальше. Продолжая следовать устаревшим инструкциям Вашингтона, она заявила, что США сочувствуют экономическим затруднениям Саддама из-за цен на нефть, и даже добавила, что в американских нефтедобывающих штатах многих, как и его, не устраивают цены на нефть ниже 25 долларов за баррель. Саддам смягчился, но добавил, что по-прежнему не намерен закрывать глаза на то, как Кувейт мошенничает со своей нефтяной квотой в ОПЕК. Госпожа посол США продолжала успокаивать его, заметив, что «после 25 лет службы в вашем регионе у меня сложилось мнение, что ваши цели непременно будут поддержаны вашими братскими арабскими странами. Эта тема не связана с Америкой,— сказала она.— У США нет своей точки зрения на межарабские конфликты, такие как ваш пограничный спор с Кувейтом». Более того, государственный секретарь Бейкер специально направил «нашего официального представителя, чтобы подтвердить эту позицию».

После чего посол Глэспи тактично перешла в контрнаступление, прямо задав вопрос о намерениях Ирака в отношении Кувейта, хотя ее вопрос при этом был сформулирован «в духе дружбы, а не конфронтации». Наступила очередь Саддама разубеждать посла США и рассеивать ее страхи. Он уверил ее, что стремится к мирному разрешению конфликта. «Мы не будем предпринимать никаких действий, пока не встретимся с кувейтцами. Если во время встречи мы убедимся, что есть надежда, тогда ничего не случится». Однако он оставил за собой право выбора, добавив: «Если мы не сможем найти решения, будет только естественно, что Ирак не захочет погибать, и это не идет наперекор высшей мудрости». Арабская риторика или реальная угроза? Об этом могла судить только сама госпожа посол США. Именно она присутствовала на встрече.