История хорошего человека

– Конечно, гере капитан, – отозвался я, – всем было бы лучше, чтобы мне выпустили кишки, как вы говорите, на месте преступления. А сейчас вам придется докладывать о ходе расследования самому… страшно подумать кому.

– Вы все верно понимаете… Удивительно, что Владетель не повелел немедленно лишить вас жизни. У нас есть очень, очень интересные способы. А для вас мы подобрали бы особый, – он мечтательно поднял глаза, – ну да ладно. Скажите, ну зачем вы решили утолить свои желания именно с графиней? Да еще в такую ночь? В Столице мало других женщин?

Я тяжело вздохнул.

– Как бы это не показалось банальным, но… я не понимаю, в чем меня обвиняют. Я совершенно ни в чем не виновен.

– А кто же виноват? Скажите, кто? Вас застали в спальне графине в виде, который никак нельзя объяснить иначе как именно попытку обесчестить столь уважаемую особу.

– Я думаю, гере капитан, есть человек, который все сможет объяснить.

– И кто же это?

– Гере Мотт. По чистой случайности я встретился с ним в камере.

У капитана очки подскочили на лоб.

– Мотт Малыш?!

И в этот момент я заглянул ему в глаза.

– Да, гере капитан. И я уверен, вы испытываете непреодолимую потребность вызвать его к себе. Вы же обязаны установить истину? И ваше желание увидеть его – это следствие служебного рвения. Вы очень хотите его увидеть. Правда?

Капитан послушно кивнул.

– Вы молодец, гере капитан.

Он улыбнулся радостно, как ребенок.

– А теперь позовите десятника и прикажите привести заключенного Мотта.

Капитан, неподвижно глядя перед собой, резко выкрикнул:

– Десятник!

Влетевший в кабинет десятник застыл, словно на параде – грудь вперед, руки на бедрах, в глазах – радостная готовность сожрать по приказу начальства стаю голодных волков.

– Привести сюда заключенного Мотта, камера два-бис, – механически произнес капитан.

– Есть привести заключенного Мотта, камера два-бис, – проорал десятник и предписанной Уложением рысцой выбежал из кабинета.

В ожидании Мотта Малыша я рассказывал капитану о его, капитанских, достоинствах. Тот слушал, радостно улыбаясь. Слабый у него оказался разум, податливый.

Наконец, ввели Мотта. Десятник вышел и закрыл за собой дверь. Ночной Хозяин осмотрел кабинет, глянул на неподвижно-равнодушного хозяина с остекленевшими глазами, едва заметно усмехнулся и повернулся ко мне.

– Ну, здравствуй, Убийца. Не думал, что придется встретиться… вот так.

XVI

Очень неудобно и утомительно работать с человеком, который совершенно не верит в успех начинания. Я всегда действовал в одиночку и не имел прежде подобных проблем. Мотт отказывался принять на веру, что можно просто так взять и выйти из Каземата. Мне пришлось чуть ли не силой тащить его из кабинета. Мы находились на втором нижнем уровне, значит, нам сначала надо как-то перебраться с него на первый уровень, пройти по длинной насквозь просматриваемой галерее, перекрытой охраняемыми железными решетками, прямо к главным воротам и миновать последний рубеж – караульный флигель. А внутри флигеля, между прочим, которого – два Стража Ворот, несколько офицеров Внутренней Стражи и Легионеров. Скорее всего, там же есть и Ведун. Не говоря о четырех дежурных караульных десятках. Решетки могут открывать только три человека – начальник Каземата и два дежурных сотника, наш капитан, например, таких полномочий не имел и был вынужден ждать провожатого. Отсюда выйти невозможно. Просто невозможно. Это утверждение, разумеется, не относится к Убийце из Башни.

Я уже был здесь. Вошел и вышел, несмотря на все преграды, выполняя волю Владетеля, тогда еще Первого Министра. В Каземате содержался некто, чей выход на свободу мог доставить очень серьезные неприятности. И тогда в Каземат спустился Убийца. Даже Первый Министр не имел возможности доставить его к подземной камере – охрана подчинялась лично Императору…

Каземат намного старше Столицы и императорского дворца. По сути дела, Каземат – это верхушка Лабиринта, построенного еще древними. Известны несколько входов в Лабиринт, отстоящие друг на друга на десятки миль. Три входа, забранные решетками, находились внутри Каземата. Немногие смельчаки рисковали спуститься в черную бездну, а из рискнувших мало кто возвращался обратно. Карты ходов попросту не существовало. Тогда по лабиринту меня провело все то же чутье Убийцы.

Зачем я потащил с собой Мотта? Вразумительного ответа нет – опять придется сослаться на чутье Убийцы. Мне отчего-то был нужен этот человек, наши судьбы странным образом переплелись. И он – единственный, перед кем я испытываю чувство вины.

Один из входов в лабиринт как раз находился на втором уровне. Сразу, перед лестницей, ведущей вниз, в глубины Каземата, туда, где содержатся самые опасные преступники. Капитан любезно сообщил, что там находится караульный пост, на который посылают самых бестолковых стражников. Зачем, скажите, вообще охранять кованую железную дверь, ведущую в никуда. Да к тому же запертую на десяток замков, смею уверить вас, гере, превосходных замков.