История хорошего человека

Я с трудом приподнялся на локоть. Звезды заглядывали в распахнутое настежь окно таверны, и легкий ветерок скользил по дощатому полу. По всей видимости, уснув, я свалился под стол. Не хотелось думать о том, что во время сна я был совершенно беззащитен. Оказывается, открывшиеся способности имеют довольно неприятную обратную сторону.

Не собираясь долго задерживаться в таверне, я остановился на выходе. Сегодня многое происходило впервые, не могу сказать, что стал излишне сентиментальным, скажем так: к моим понятиям о долге прибавились новые пункты. Помимо порожденного Башней долга Убийцы, неумолимо влекущего к жертве и неистового желания спасти семью, я ощутил искреннюю потребность совершать поступки, свойственные обычному, нормальному человеку. Конечно же, понятия "обычный" и "нормальный" представлялись мне в идеализированном варианте, хотя кому еще как не Убийце знать возможную низость "обычной" человеческой натуры.

Следующий час я потратил, копая могилы для Мотта, Мали и Шашуна, больше тел в таверне не оказалось. Скорее всего, выжившие разбойники, придя в себя, поспешили убраться. На счастье, никто не обратил внимания на объятого мертвым сном Убийцу.

Я попытался вспомнить молитву, произносимую священником при прощании с покойным. Попытался – и не смог. У меня совершенная память, раскрывающаяся словно книга, по которой можно восстановить мельчайшие деталей событий, произошедших десятилетия назад, кроме, правда, закрытых по воле Мастеров, но нужные сейчас слова были не доступны. И тогда я закрыл глаза и обратился к Создателю как мог, своими словами.

Никогда прежде не доводилось мне разговаривать с Создателем. Владетель никогда не был богобоязнен, любую религию он рассматривал, прежде всего, с точки зрения пользы для собственной власти. Хотя Храмы поддержали бывшего Первого Министра после свержения Императора, у него, как, кстати, у многих жителей Столицы, сохранилось настороженное отношение к священникам. Во многом, кстати говоря, обоснованное.

Будь я на месте Создателя, то никогда не доверил бы этой публике представлять свои интересы на земле. Мастера тем более не собирались уделять время религиозному воспитанию. О чем судачат кумушки на рынке и обыватели в трактире за кружкой-другой пятничного пива? Ясное дело: "а наш-то, с квартального Храма, опять нажрался. Деньжищ на поминках содрал, да и нажрался". Судачить-то судачат, да вот только если беда какая настоящая – куда первым делом идут? К чиновникам это, правда, не относится. Не то что запрещено – нет такой статьи в Уставах и Уложениях, но и не одобряется. Увидят тебя пару раз в Храме, напишет какая добрая душа докладную – и все, об экзаменах на следующую ступень можно забыть. Хотя по большим праздникам приходят бумаги из Столицы – обеспечить столько-то и столько-то лиц мужского пола чиновного сословия на службе в таком-то Храме.

Нет, Владетель вовсе не был гонителем Храмов, он иногда самолично появлялся на праздничных богослужениях, чем вызывал несказанный восторг паствы. Но при этом он же решительно пресекал не только любые попытки вмешательства в политику, но и даже робкие советы слуг Создателя. И сан священника вовсе не был защитой от наказания.

А у меня именно сейчас возникли вопросы к Создателю. Возможно потому, что я только что похоронил двух человек, отдавших жизнь за меня. Как много я должен узнать, и как долго не решался, или не умел спросить. Скажи, Создатель, что мне делать, кому верить, куда идти? Я все сделаю сам, ты только скажи.

Доверять Владетелю? Ну, нет, легче доверять песчаной змее которая известна нравом коварным и вероломным. Жаль, что особые способности Убийцы можно использовать только для Большой Охоты. Возможно, я сделал ошибку, приняв новую цель, а не бросился на выручку жены и ребенка. Только поздно об этом сожалеть, Большая Охота прекратится только тогда, когда один из двух – Убийца или жертва – закончит свой земной путь.

На что я рассчитывал, обращаясь к Создателю? Возможно, на чудо, ведь все произошедшее со мной можно смело назвать знамением. А вдруг громовой голос раскроет истину прозревшему Убийце? Успокоит, что, мол, жизни, которые ты забирал – это на самом деле жертвы во имя великого дела. Если не ошибаюсь, в священных книгах есть что-то подобное. Или хотя бы подскажет как спасти Роника и Марту. А ведь мне ничего больше не надо, а ведь ты всемогущий… А если не поможешь, то посоветуй, наставь на путь!

Но небеса молчали, насмешливо глядя на меня глазами звезд.

Я быстро шагал по ночной дороге туда, где среди знакомых созвездий сияла зеленая путеводная звезда Убийцы.

XIX

Глаза у Стража Ворот были прозрачные, чуть навыкате, в багровых прожилках, наводящих на мысли о поселившихся внутри головы червячках. Он совершенно по-птичьи наклонил голову, рассматривая меня, и произнес скрипучим голосом:

– Протяни руку.

Я молча исполнил приказание. Пальцы Стража, мягкие и теплые осторожно коснулись моей ладони.

– Назови свое имя.