История христианской церкви в XIX веке. Том 1. Инославный христианский Запад

Впрочем, и в позитивном богословии есть одна черта, которая заслуживает нашего особенного внимания – это прогрессирующая консервативность и, если можно так выразиться, усиливающаяся ортодоксальность рассматриваемого направления. Под влиянием ожесточенной борьбы с богословским либерализмом, окончательно ниспровергающим все вековые устои религии и церкви, в противовес ему положительное богословие начинает принимать не только ортодоксально-лютеранский, но даже римско-католический отпечаток. Большинство современных представителей положительного богословия убеждено в необходимости для христианства исторически-положительного характера, а также признает имеющим важно значение для церкви духовное единство и единомыслие в учении. Для народа же, по его мнению, нужно определенное знамя, нечто точное и ясное, что он считает своей святыней и с чем неразрывно привык соединять и свою веру. В этом отношении протестантское богословие с его бесконечными сомнениями и спорами, вместо того, чтобы дать ясное познание, может только окончательно сбить с толку и смутить религиозную совесть. Отсюда, симпатии положительных богословов наших дней не на его стороне: они находят искусным и целесообразным метод католической церкви, с ее безусловно строгой системой учения. Справедливо полагая, что широко разливающийся поток современного неверия берет свое начало в неограниченной свободе исследования, провозглашаемой протестантизмом, положительные богословы считают возможным остановить этот поток указанием на пределы, дальше которых он не должен простираться, признанием внешнего авторитета, который бы подчинял полеты богословской мысли контролю веры. Отсюда, в положительном богословии нашего времени более, чем когда-либо заметно тяготение к авторитетам, стремление к точной формулировке веры и к выработке устойчивой церковной формы. В представлении подобных богословов не только Св. Писание, но и символические книги протестантизма стоят очень высоко по мнению, например, Томасиуса, Бонветша, Заберга и других – последние дают самозавершение церковного сознания и в этом смысле составляют последнее слово при решении всех богословских вопросов. Еще заметнее это возрастающее стремление к большей твердости, определенности и устойчивости в практической сфере, в области церковно-религиозной жизни, где ново-лютеране, напр. открыто заявляют о своих симпатиях к католическому миру. «Прежние опыты с церковным либерализмом принесли лишь разочарования, а потому вполне понятен поворот Евангелической церкви к ортодоксальному направлению», – говорит один из современных наблюдателей протестантизма137

. В церковной жизни, по его словам, господствует строгий правовой порядок (Rechtsordnung), внешняя неприкосновенность символа веры и закрепление известного богослужебного ритуала. Большинство церковных газет, к которым примыкает и несколько политических, пишется в духе католицизма, в полном противоречии с седьмым членом Аугсбургского исповедания138

. Против такого «окатолизирования» церкви, в котором он справедливо видит надвигающуюся грозу протестантизма, в особенности энергично восстает известный церковный историк – Адольф Гарнак, который, между прочим, говорит: «Если подобное течение в протестантстве будет продолжаться и дальше, то из протестантизма выродится второй католицизм, только скуднейший и менее серьезный в религиозном отношении, чем первый»139

. Всего этого более чем достаточно, чтобы видеть, что последовательно развитое положительное направление протестантизма приводит его к окончательному самоотрицанию и полному вырождению в дореформационный католицизм.

2

. Как ни сильно в настоящее время положительное течение протестантского богословия, однако оно представляет не столько самостоятельное и независимое направление богословской мысли, сколько реакцию либерализму, обусловленную его успехами. Единственно же самобытным и выражающим истинный дух протестантизма по прежнему остается либеральное богословие. В современных течениях его замечается больше жизни и движения, чем в состоянии положительного богословия. Либеральная школа, как мы уже сказали, образует в настоящее время два главных разветвления – философское течение и ричлианское богословие.

Что касается первого из них, т. е. философского течения, то оно представляет собой дальнейшее развитие прежнего богословского рационализма, служа непосредственным продолжением вульгарной, мифической и ново-тюбингенской школ. Благодаря их дружным усилиям христианство в сознании многих протестантов утратило свой сверхъестественный характер и низведено на степень обычных человеческих верований, служащих выражением практической стороны человеческого духа, с одной стороны – его свободы, с другой – зависимости от окружающего мира. На почве подобных-то воззрений современные либеральные богословы и построяют свои религиозные системы. Чтобы получить о них надлежащее представление, достаточно ознакомиться со взглядами Бидермана, Липсиуса и Пфлейдерера – этих корифеев новейшего спекулятивного либерализма.