История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том 4. Часть 1

Столь хорошо просчитанные, по мнению членов коалиции, меры получили скорое и всеобщее одобрение. Благодаря им лорд Каслри укрепил свое личное влияние и влияние своей страны в европейской коалиции. Он написал своему правительству, что принятые меры, несомненно, дорого обойдутся Англии, но он уверен в ее одобрении, ибо речь идет о том, чтобы захватить или упустить главную роль, и он поспешил ею завладеть, хоть она и недешево обойдется британским финансам.

Тотчас по принятии вышеописанных мер полномочным представителям четырех кабинетов был отправлен приказ уведомить Коленкура, что от Франции ждут ответа; что если предложенные прелиминарии ей не подходят, то она должна представить другие; что ее предложение будет изучено, если не будет слишком чувствительно отклоняться от предложенных условий; но что по истечении определенного срока Шатийонский конгресс объявят распущенным и все переговоры окончательно прекратятся.

Едва Блюхер и его соратники узнали о принятом решении предоставить им свободу движений и подкрепить 50 тысячами человек, как воспылали желанием, уже оказавшимся однажды для них губительным, – вступить в Париж первыми. Не дожидаясь присоединения предназначенных им войск, они приняли решение тотчас выдвигаться вперед, но отклоняясь немного вправо – к Марне, где они могли чуть быстрее присоединить Бюлова и Винцингероде, которые двигались к Суассону и Реймсу.

Двадцать четвертого февраля Блюхер, выдвинувшись к Мери, перешел через Об в Англюре и направился на Сезанн. Смутно чувствуя опасность, он велел передать Шварценбергу, что ради его высвобождения вскоре подвергнется многим испытаниям и потому настоятельно просит его выдвигаться вперед, как только он будет избавлен от присутствия Наполеона, и таким образом вернуть Силезской армии услугу, которую Богемская армия вскоре от нее получит.

Мы помним, какие позиции занимали маршалы Мортье и Мармон, когда Наполеон возвращался с Марны на Сену, чтобы дать бои при Нанжи и при Монтро. Мортье, посланный в погоню за Йорком и Сакеном на Суассон, не смог догнать генералов, которые скрылись через правый фланг и ушли на Шалон, но он отбил Суассон, на время попавший в руки союзников. Исполняя приказ Наполеона, призывавший его на Марну, Мортье вернулся к Шато-Тьерри в тот самый день, когда Блюхер приступил к исполнению своих новых планов. Мармон, располагавшийся между Этожем и Монмираем и связанный с одной стороны с Мортье на Марне, а с другой – с Наполеоном на Обе, последовательно занял Этож, Монмирай и Сезанн. Когда 24 февраля Блюхер перешел через Об в Англюре и направился на Сезанн, Мармон в правильном порядке отступил за реку Гран-Морен на Эстерне. Поскольку движение Блюхера отрезало его от Наполеона, ему оставалось только отойти на Марну, соединиться с Мортье и защищать каждую пядь участка, пока Наполеон не подоспеет на помощь. Мармон приказал Мортье, находившемуся в Шато-Тьерри, направляться к Ферте-су-Жуару и уведомил Наполеона о происходящем, прося подойти как можно скорее.

Утром 26-го Блюхер возобновил преследование, а Мармон продолжал попятное движение до Ферте-Гоше и затем, повернув к Марне, направился на Ферте-су-Жуар. Блюхер, следуя за ним как накануне, не мог догнать, а при виде его движения к Ферте-су-Жуару, а не к Мо, впал в великие сомнения. Он не понял, что Мармон должен иметь вескую причину, чтобы идти в Ферте-су-Жуар, а не в Мо, и этой причиной могло быть только желание поскорее соединиться с Мортье; что теперь, не имея возможности помешать воссоединению маршалов, надо подумать хотя бы о том, чтобы отрезать их от Парижа, и с этой целью двигаться в Мо. Он не сделал столь простого вывода и, хотя прибыл в Жуар весьма рано и мог занять Мо до наступления темноты, потерял вечер на разгадывание ребусов под предлогом предоставления войскам необходимой передышки, на что так часто ссылаются генералы, не знающие, что предпринять.

На следующий день, 27 февраля, поняв, наконец, что маршалы, воссоединившиеся в Ферте-су-Жуар, должны стремиться попасть в Мо, чтобы выйти на дорогу в Париж, Блюхер направил Сакена в Мо, а Клейста выдвинул на Саммерон, чтобы перейти через Марну с помощью мостового экипажа, который вез с собой. Он хотел не только перекрыть дорогу на Париж на обоих берегах Марны, но и перейти через реку с основной частью сил, дабы прикрыться ею, если Наполеон покинет Богемскую армию и погонится за Силезской.

Но французские маршалы были проворнее Блюхера, и, пока он только принимал решение утром 27-го, они уже двигались на Мо, дабы восстановить коммуникации с Парижем, пренебречь которыми их ненадолго вынудила необходимость воссоединения. После всех тягот и потерь они насчитывали вместе не более 15 тысяч человек. С такими силами трудно было бы прорваться через армию в 50 тысяч человек, которую они могли встретить на пути в Мо. К счастью, Мармон и Мортье взялись за дело умело и быстро.