История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том I

В это время командиры русских корпусов, собравшись у генерала Кутузова в деревне Кршеновиц, также получали инструкции. Старик Кутузов крепко спал, а генерал Вейротер, разостлав перед слушателями карту местности, напыщенно зачитывал памятную записку с планом баталии. Мы сообщили о нем почти полностью, рассказывая о диспозициях Наполеона. Правый фланг русских под командованием князя Багратиона должен был атаковать Ланна по обеим сторонам дороги на Оломоуц, захватить Сантон и двигаться прямо на Брюнн. Кавалерия, собранная в единую массу между корпусом Багратиона и центром русской армии, должна была занять равнину, где Наполеон поставил Мюрата, и связать левый фланг русских с их центром. Основная часть армии в составе четырех колонн под командованием Дохтурова, Ланжерона, Пшибышевского и Коловрата, стоявшая в это время на Праценских высотах, должна была с них спуститься, перейти заболоченный ручей, о котором мы говорили, захватить Тельниц, Сокольниц и Кобельниц, обойти правый фланг французов и двинуться на них с тыла, отрезав от дороги в Вену. Встреча всех корпусов назначалась под стенами Брюнна. Великий князь Константин с русской гвардией в 9–10 тысяч человек должен был отбыть из Аустерлица на восходе, чтобы встать в резерве, за центром армии союзников.

Когда генерал Вейротер завершил свое чтение перед командирами русских корпусов, из которых его внимательно слушал лишь генерал Дохтуров, ему пришлось выслушать некоторые возражения генерала Ланжерона.

Французский эмигрант Ланжерон, служивший против своей родины, бывший фрондером и хорошим офицером, спросил у Вейротера, считает ли он, что в самом деле всё произойдет именно так, как он написал. Но генерал Вейротер не допускал никакой иной мысли, кроме господствовавшей в русском генеральном штабе, а именно, что Наполеон будет отступать и что данные инструкции превосходны. Генерал Кутузов положил конец обсуждению, отправив командиров корпусов в их штабы и приказав разослать всем копии инструкций. Опытный полководец знал, что

следует думать о таком способе составлять и предписывать планы баталий, и однако, попустительствовал происходящему.

В четыре часа утра Наполеон покинул свою палатку, чтобы собственными глазами увидеть, совершают ли русские ошибку, к которой он их искусно подтолкнул. Он спустился к Пунтовицу, расположенному на берегу ручья, разделявшего обе армии, и увидел почти погасшие огни русских на Праценских высотах. Доносившийся грохот пушек и конницы указывал на переход слева направо, к прудам, именно туда, куда он и желал их направить.

Наполеон вернулся на возвышенный участок, где ночевал и откуда мог видеть всё поле сражения. Его маршалы, верхом, находились с ним рядом. Начал заниматься день. Зимний туман окутывал всю местность и позволял видеть лишь самые выступающие ее части, которые возвышались над туманом, как острова над морем. Корпуса французской армии пришли в движение и спускались с позиции, занимаемой ночью, готовясь перейти ручей, отделявший их от русских. Но затем они остановились в низине, где были скрыты туманом и удерживались приказом Наполеона до минуты, благоприятной для атаки.

Оживленный огонь уже слышался на оконечности линии у прудов. Движение русских на правый фланг французов стало неопровержимым. Даву поспешно отбыл, чтобы направить дивизию Фриана из Гросс-Райгерна на Тельниц и поддержать 3-й линейный и корсиканских егерей, на которых надвигалась внушительная часть неприятельской армии. Ланн, Мюрат, Сульт с адъютантами окружали императора, дожидаясь приказа вступить в бой в центре и слева. Но Наполеон умерял их пыл, желая дать русским время завершить их ошибку на французском правом фланге, чтобы они не могли уже вернуться из низин, в которые теперь углублялись. Наконец взошло солнце и, рассеяв туман, залило светом обширное поле сражения. Это было солнце Аустерлица, воспоминания о котором, несомненно, никогда не сотрутся из памяти поколений будущих. Праценские высоты постепенно оставлялись войсками. Исполняя принятый план, русские спускались в русло Гольдбаха, дабы завладеть деревнями Тельниц и Сокольниц, вытянутыми вдоль ручья. Тогда Наполеон дал сигнал к атаке, и его маршалы помчались к своим корпусам.

Три колонны русских, которым назначалось атаковать Тельниц и Сокольниц, пришли в движение с семи утра. Они состояли под непосредственным командованием генералов Дохтурова, Ланжерона и Пшибышевского и под общим командованием генерала Буксгевдена, заурядного и инертного офицера. Сам он выступал вместе с колонной Дохтурова, образующей оконечность русской линии и призванной вступить в сражение первой. Об остальных колоннах, как и о том, чтобы согласовать их движения, он совершенно не беспокоился.