История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том I

Наполеон, пока находившийся далеко от места сражения, заслышав пушки, дал генералу Савари молодых гвардейских егерей в помощь корпусам, столь безрассудно вступившим в бой. Ускорив шаг, Савари вышел на позицию между дивизиями Сент-Илера и Леграна. Встав в каре, он долго отражал атаки русской конницы. Этот неосторожный бой, в котором 30 тысяч французов сражались в чистом поле против 90 тысяч русских, укрытых редутами, продолжался до глубокой ночи. Наконец на крайнем правом фланге показался маршал Ланн, который разведал позиции неприятеля, но не стал ничего предпринимать без приказов императора. Русские понесли потери, намного превосходящие потери французов: 3 тысячи убитыми и 7–8 тысяч ранеными. (Французы потеряли 2 тысячи убитыми и 5 тысяч ранеными.)

Наполеон прибыл поздно, ибо не предполагал, что неприятель так скоро остановится для сражения. Он был весьма доволен энергией своих войск, но не доволен их желанием поспешно вступить в бой. Теперь он решил дождаться утра, чтобы дать сражение всеми своими воссоединившимися силами в случае, если русские продолжат отстаивать позицию Гейльсберга, либо, если они снимутся с лагеря, преследовать их до победы. Он заночевал с солдатами прямо на поле боя, которое устилали 18 тысяч русских и французов, убитых, умирающих и раненых.

Генерал Беннигсен, хоть и радовался, что выстоял против французов, тем не менее опасался, что на следующий день ему придется иметь дело со всей их армией, и дожидался дня, чтобы принять решение. Французы поднялись уже в четыре часа утра и подбирали раненых, перестреливаясь с неприятельскими аванпостами; армейские корпуса постепенно выходили на позиции. Ланн расположился слева от Сульта, корпус Даву начал располагаться слева от Ланна, у Гроссендорфа. Пешая и конная гвардия развертывались на высотах позади. Всё предвещало решительную массированную атаку.

Это зрелище, и в особенности вид корпуса Даву, который обходил в Гроссендорфе русскую армию и, казалось, даже направлялся к Кенигсбергу, заставили Беннигсена решиться на отступление. Он не хотел проиграть и целый день, и сражение, рискуя опоздать на помощь Кенигсбергу. Генерал Каменский должен был отходить первым, дабы вовремя выйти на дорогу в Кенигсберг и воссоединиться с пруссаками, с которыми ему было привычно сражаться совместно. Забрав из Гейльсберга всё, что можно было перевезти, Беннигсен двинулся днем 11 июня по правому берегу Алле в направлении Бартенштейна, где находилась его штаб-квартира.

Наполеон тем же вечером вступил в Гейльсберг и расположился в нем со своей гвардией. Он нашел в городе довольно значительные склады, много раненых русских, о которых он приказал заботиться так же, как о французах, и количество которых свидетельствовало о том, что русская армия потеряла накануне 10–11 тысяч человек.

Сражение в Гейльсберге не изменило планов Наполеона. Он по-прежнему надеялся обойти русских, отрезать их от Кенигсберга и воспользоваться первым их ошибочным движением, чтобы добраться до этой важной крепости, бывшей их операционной базой. Благоприятный случай, которого ожидал Наполеон, не должен был заставить себя ждать; чтобы этого не случилось, Беннигсен в его трудном положении не должен был совершить ни одной ошибки.

Для лучшего достижения цели Наполеон несколько изменил направление движения. За Гейльсбергом, точнее уже за Лаунау, Алле поворачивает вправо, описывая тысячи зигзагов, и дорога вдоль ее течения представляет собой довольно долгий путь, уводящий к тому же от моря и от Кенигсберга. Беннигсен, опиравшийся на Алле, вынужден был следовать всем извивам реки. Наполеон же, желавший занять промежуточную позицию между Кенигсбергом и Алле, мог, напротив, без всяких неудобств и даже с преимуществом покинуть берега Алле. Вследствие чего он передвинулся на промежуточную дорогу из Ландсберга в Эйлау, ведущую напрямую к Пре-гелю. При выходе на эту дорогу за Эйлау Кенигсберг оказывается в двух переходах слева, а Алле и город Фридланд – в одном переходе справа. Именно с этого места, при сопутствии удачи и ловкости, было больше всего шансов одной рукой захватить Кенигсберг, а другой нанести удар русской армии.

С этой мыслью Наполеон направил на Ландсберг Мюрата с частью кавалерии, а вслед за ним – корпуса Сульта и Даву, которым назначалось образовать левое крыло армии и либо дотянуться до Кенигсберга, либо обрушиться на центр, если они понадобятся для сражения. На Алле Наполеон оставил остатки кавалерии, состоявшие из егерей, гусар и драгун, дабы они очистили берега реки, следуя по пятам за неприятелем. Корпуса Ланна, Нея и Мортье он выдвинул на Эйлау, направив их разными дорогами во избежание заторов, но так, чтобы они могли легко воссоединиться за нескольких часов. Поскольку пруссаки, отступавшие к Кенигсбергу, не заслуживали более внимания, корпус Бернадотта, временно остававшийся в низовьях Пассарге, получил приказ без промедления присоединиться к армии.