Читаем История Мексиканской революции. Истоки и победа. 1810–1917 гг.Том I полностью

9 апреля восемь моряков с американского крейсера «Дельфин», как обычно, отправились на вельботе к принадлежавшему немецкому бизнесмену складу, где они постоянно брали керосин.[334] Склад находился на реке, недалеко от моста Итурбиде, который накануне был объявлен федералами запретной зоной (ждали нового наступления Гонсалеса). Офицер федеральных войск, возглавлявший патруль, заметил подозрительных людей и жестами приказал им следовать за ним (американцы не говорили по-испански, а мексиканцы – по-английски). Моряков доставили в штаб командира сектора обороны полковника Инохосы, а немецкий бизнесмен пока сообщил об инциденте адмиралу Майо. Инохоса сразу же понял, какую глупость совершили его подчиненные. Он извинился перед американцами и приказал их немедленно отпустить.

Полковник считал инцидент исчерпанным, но Майо решил заставить мексиканских варваров принести унизительные извинения. Утверждая, что на вельботе был флаг США (мексиканцы это отрицали), Майо предъявил Сарагосе 9 апреля следующий ультиматум: принесение формальных письменных извинений, наказание Инохосы и, главное, водружение на берегу американского флага, которому мексиканцы должны отсалютовать 21-орудийным залпом. На исполнение ультиматума Майо отводил Сарагосе 24 часа.

Майо действовал без всякого согласования с Вашингтоном, и там получили его сообщение об инциденте только 10 апреля, то есть когда срок ультиматума уже истек. Министерство ВМС и президент Вильсон одобрили действия адмирала, так как давно хотели унизить неуступчивого Уэрту.

Временный поверенный в делах США в Мехико О’Шонесси тоже узнал об инциденте 10 апреля – от сотрудника мексиканского министерства иностранных дел. С трудом разыскав Уэрту, американский дипломат поинтересовался его видением всей этой странной истории. Уэрта был явно не склонен драматизировать события. Он решил поначалу, что даже извиняться не стоит, ведь американским морякам не причинили никакого вреда. Мексиканскую общественность Уэрта вообще не намеревался посвящать в курс дела, надеясь, что оно не будет иметь последствий. 10 апреля американское посольство в Мехико получило ноту, в которой Уэрта все-таки приносил свои извинения и сообщал, что полковник Ихиноса арестован и в отношении его проводится следствие.[335] Однако салютовать американскому флагу Уэрта не хотел.

Американские газеты тоже не были склонны придавать недоразумению в Тампико политического значения. А вот президент США Вильсон, с его репутацией пацифиста, придерживался на сей счет совсем иного мнения. 14 апреля 1914 года, узнав, что Уэрта не хочет салютовать американскому флагу, Вильсон приказал всему Атлантическому флоту США идти в Тампико. Без промедления должны были сняться с якоря 7 линкоров, два крейсера и десантный корабль с полком морской пехоты.[336] Сенатор от республиканской партии Бора заявил, что США начинают марш к Панамскому каналу.

Однако многие конгрессмены все-таки считали, что военная интервенция против соседнего государства под предлогом обиды за честь американского флага является слишком явным нарушением суверенитета Мексики. Аргументировать же это защитой жизни и имущества граждан США тоже не приходилось, так как на них никто и не посягал.

Неожиданно Вильсону помог своим срочным сообщением американский консул в Веракрусе Кэнада. Он доложил, что 21 апреля 1914 года в Веракрус должно войти немецкое судно «Ипиранга» с важным военным грузом для Уэрты. История эта началась еще осенью 1913 года, когда по просьбе Уэрты сотрудник российского консульства в Мехико Леон Рааст закупил на фабриках Кольта в Коннектикуте винтовки, пулеметы и боеприпасы. Так как к тому времени еще действовало эмбарго на поставки оружия в Мексику, груз был отправлен сначала в Одессу, а потом в Гамбург, где его и забрала «Ипиранга». Из-за внушительного объема (20 скорострельных пулеметов, десятки тысяч карабинов и сотни ящиков различных боеприпасов) груз имел для Уэрты существенное стратегическое значение. Три поезда были готовы немедленно доставить оружие из Веракруса на северный фронт, где федералы сражались против Вильи.

Вильсон сразу же решил оставить Уэрту без важного груза и приказал перехватить «Ипирангу» в Веракрусе.[337] Однако командование ВМС предостерегло президента, что в таком случае речь пойдет о пиратстве в отношении немецкого парохода, и Германии, естественно, это может и не понравиться. Тогда Вильсон изменил план: надо захватить порт и таможню Веракруса, чтобы изъять уже выгруженный с «Ипиранги» груз. Консул Кэнада докладывал, что, по его данным, мексиканская армия не окажет сопротивления и потерь не ожидается.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Публицистика / История / Проза / Историческая проза / Биографии и Мемуары