Читаем История Мексиканской революции. Истоки и победа. 1810–1917 гг.Том I полностью

20 апреля 1914 года Вильсон выступил в Конгрессе и сообщил, что грядущая акция устрашения (какая именно, он не разъяснил) направлена не против мексиканского народа, а исключительно против Уэрты, который якобы специально спровоцировал инцидент в Тампико, чтобы отомстить США за непризнание его режима. Пока конгрессмены аплодировали своему президенту, Майо получил приказ немедленно идти со всем своим флотом в Веракрус, оставив в Тампико только злосчастный «Дельфин».

Для адмирала Флетчера в Веракрусе (под его командованием было два линкора и канонерка «Прерия» с батальоном морской пехоты на борту) приказ о захвате порта прозвучал как гром среди ясного неба. Ведь первоначально ему велели только не допустить швартовки в Веракрусе «Ипиранги». Теперь он должен был занять таможню и порт, причем в случае сопротивления ему предписывалось захватить весь город. Консул Кэнада пытался договориться с командующим федеральным гарнизоном генералом Маасом о бескровной операции, но тот ответил, что будет сопротивляться.

Сперва американцы не восприняли слова Мааса всерьез. Его считали опереточным генералом, во всем, особенно в форме усов, подражавшим германскому кайзеру Вильгельму II. Под началом Маасса были всего 600 бойцов регулярной армии. Однако, получив предупреждение Кэнады, Маас немедленно вооружил несколько сотен добровольцев из числа «социальной защиты», а также выпустил из тюрем много заключенных.[338] Часть из них сидели за уклонение от призыва, и Маас предложил им искупить вину, сражаясь против американцев. Ненависть к янки в Мексике была глубока, и уговаривать никого не пришлось.

В 8 часов утра 21 апреля 1914 года связист принес адмиралу Флетчеру срочную радиограмму: «Захватите таможню. Не дайте грузу оружия попасть в руки правительства Уэрты или любой другой группы». Адмирал немедленно стал готовить десант в количестве 1200 матросов и морских пехотинцев. Майо, боявшемуся, что после ухода его кораблей в Тампико начнутся антиамериканские погромы, Флетчер на свой страх и риск разрешил вместе с соединением остаться в городе.

В 11.30 американские матросы высадились на берег в Веракрусе. Они быстро установили контроль над пирсом № 4 (туда должна была пришвартоваться «Ипиранга») и таможней, заняв заодно и центральный телеграф. Маас, только что положивший телефонную трубку после разговора с Кэнадой, который как раз уговаривал его не сопротивляться, бросился к казармам 19-го пехотного полка. Встретившемуся ему на пути офицеру он велел немедленно выдвигаться к 4-му пирсу, прикрываясь с моря домами. Одновременно Маас связался с военным министром Бланкетом, который приказал не сопротивляться вторжению, отойти из города и прикрыть железную дорогу на Мехико. Однако приказ запоздал – с невиданным ранее энтузиазмом солдаты и гражданские лица уже вели плотный огонь по высадившимся американцам. Хотя Маас в соответствии с приказом и вывел своих солдат из города, он ничего уже не мог поделать с местными силами самообороны.


Американский флот окружает Веракрус (1914 г.)


Когда бой в Веракрусе шел уже почти час, на горизонте показалась «Ипиранга». На ее перехват был выслан линкор «Юта», но немецкий капитан и не думал сопротивляться. Американцы сообщили, что разрешают кораблю пришвартоваться, но обратно с оружием его не выпустят. Вечером 21 апреля удивленному Вильсону доложили, что мексиканцы оказывают в Веракрусе ожесточенное сопротивление и убиты уже четыре американца, а еще 20 –ранены.[339] 22 апреля в порт Веракруса вошел практически весь Атлантический флот США. На берег высадились еще три тысячи десантников, тут же попавшие под снайперский огонь. В Вашингтоне стали наконец понимать, что задуманная демонстрация мускулов превращается в полномасштабную войну. Срочно была поднята по тревоге Пятая бригада армии США в Техасе. Ее командир уже прославился подавлением восстания на Филиппинах в начале века.

А в Веракрусе ожесточенно сопротивлялись кадеты военно-морского училища, и их смогли подавить только главными калибрами американских линкоров. Десант в это время методично захватывал весь город. В целях избежания потерь в уличных боях американцы продвигались из дома в дом, взрывая стены между ними. Ворвавшись через проломы в дом, они сразу же захватывали верхние этажи и крыши. Вскоре сопротивление разрозненных защитников города было подавлено, и к 11 часам утра 22 апреля войска США контролировали весь Веракрус. За честь своего флага американцы заплатили 17 убитыми и 63 ранеными. В боях погибли также около 120 мексиканцев.

Теперь американцам было уже не до «Ипиранги». Госсекретарь США извинился перед германским послом в Вашингтоне фон Бернсторфом за действия командира «Юты», который превысил свои полномочия. Потом «Ипиранга» спокойно вошла в соседнюю гавань Пуэрто-Мехико и выгрузила там оружие. Однако задержка оказалась роковой: современные пулеметы так и не были использованы Уэртой в ключевых сражениях финальной фазы войны.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Публицистика / История / Проза / Историческая проза / Биографии и Мемуары