История Мексиканской революции. Истоки и победа. 1810–1917 гг.Том I

Мадеро решил взяться за решение аграрной проблемы следующим образом: раздать крестьянам мелкими участками пустующие государственные земли и выделить деньги на ирригацию и агрономическое развитие. Так как большинство пустующих земель располагалось на севере Мексики, то подразумевалось, что крестьянам из центра придется переселиться туда (сравните с попытками Столыпина переселить русских крестьян из центра России в Сибирь). Однако большинство сельских жителей, чье революционное самосознание выросло после свержения Диаса, никуда переселяться не желали. В некоторых деревнях не осталось даже места для кладбища, при том что окружали их крупные поместья. Крестьяне требовали хотя бы частичного раздела этих поместий и возвращения несправедливо отнятых у них земель.

Еще до своего вступления в должность президента Мадеро убедил де ла Барру назначить правительственную комиссию для изучения аграрного вопроса.[203] Все члены комиссии (туда входили три инженера, два юриста и четыре крупных землевладельца) были людьми весьма консервативных взглядов. В ноябре 1911 года министр развития Эрнандес, чье ведомство занималось и аграрными вопросами, представил законопроект, направленный на выделение дополнительных ассигнований на ирригацию и закупку земель для их последующей продажи крестьянам. Конгресс одобрил законопроект с одной поправкой: перепродажа земель новыми собственниками запрещалась.

В феврале 1912 года представила свой предварительный доклад и аграрная комиссия. Предложения по ключевому вопросу – судьбе крестьянских общин, «эхидос» – в нем не содержалось. Однако было ясно, что правительство, исходя из своей либеральной философии, выступает за раздел общинных земель. 17 февраля Эрнандес направил циркулярное письмо всем губернаторам штатов, рекомендуя им приступить к разделу общинных земель между крестьянами, которые их обрабатывали. Такая политика была шагом назад даже по сравнению с последними годами пребывания Диаса у власти. Престарелый диктатор к концу своего правления стал сознавать, что общинные земли подлежат определенной защите.

Спустя неделю после письма Эрнандеса правительство одобрило порядок продажи или предоставления в аренду государственных земель. Постановлялось, что они должны распределяться наделами не более 200 га сельскохозяйственных и 5000 га пастбищных земель. Деревни могли претендовать на государственные земли только в том случае, если у них не было общинного землепользования. В апреле 1912 года Мадеро информировал Конгресс, что 13 комиссий проводят обследование и подготовку к распределению государственных земель. В мае только в штате Дуранго было подготовлено к продаже 70 тысяч гектар. Однако сама продажа участков будущим фермерам шла плохо, так как крестьяне не хотели уезжать из своих деревень. К тому же многие выделяемые государством земли требовали немалых капиталовложений, прежде всего на создание системы орошения. Правительство пыталось купить земли у помещиков. Те не отказывались продавать, но заламывали такие цены, что не хватило бы никакого бюджета.

Казалось, что позитивный перелом в аграрной политике правительства наступит в ноябре 1912 года, когда в кабинете Мадеро разразился кризис. Президент хотел назначить министром развития прогрессивно мыслящего Хесуса Флореса Магона, но тот уже занимал второй по значению пост министра внутренних дел и не хотел идти на понижение. В конце концов, Флорес Магон ушел в отставку, а его кресло занял Эрнандес. В результате этой рокировки министром развития стал Мануэль Бонилья. Новый министр отказался от услуг консервативной аграрной комиссии и занялся наконец ключевым вопросом общинного землевладения.

Вскоре более 60 депутатов Конгресса внесли на рассмотрение парламента законопроект, предусматривавший восстановление общинного землевладения там, где помещики несправедливо отняли у крестьян их земли.[204]

Так как Конституция 1857 года формально запрещала владение землей общественными корпорациями, по замыслу авторов законопроекта возвращенные общинам земли оставались в государственной собственности, но платы за их использование не предполагалось. Также авторы – и это было настоящей революцией сознания – допускали возможность экспроприации государством помещичьих земель.

Мадеро считал законопроект неэффективным, и его обсуждение продолжалось в парламенте до самого момента свержения правительства в феврале 1913 года. Будь закон о реставрации общинного землевладения принят в конце 1912 года, история Мексики, возможно, пошла бы по другому пути и стране удалось избежать неисчислимых жертв.