История Мексиканской революции. Выбор пути. 1917–1928 гг. Том 2

Во-первых, США потребовали свертывания аграрной реформы и разоружения крестьянских отрядов, которые иногда силой захватывали принадлежавшие американским гражданам и компаниям земли. Советский полпред комментировал это следующим образом: «Крестьяне забирают поля у американских помещиков. Иногда они это делают незаконно, самочинно, т. е. просто выгоняют помещика и забирают имение. Эти случаи по отношению к американцам весьма редки. Но от этого помещикам не легче, тем более что никто из них не получил вознаграждения».[495]

Кальес пытался реагировать на возмущение США постепенным разоружением крестьянских отрядов и выпуском облигаций для компенсации землевладельцам за отобранные у них земли. Однако с точки зрения Штатов это были полумеры, к тому же проводившиеся слишком медленно.

Во-вторых, американцы требовали обуздать забастовочное движение на своих предприятиях в Мексике. И здесь Кальес и Моронес охотно шли на уступки. Проблема была лишь в том, что профсоюзы, в том числе и кромовские, вовсе не собирались отказываться от борьбы за свои права. На этом фоне КРОМ, а значит, и правительству иногда приходилось поддерживать забастовщиков, чтобы не растерять остатки собственного авторитета. Например, в городе Халапа рабочие (анархо-синдикалисты) американской электрической компании «Халапа Пауэр энд Лайт Компани» выдвинули ряд требований по улучшению условий труда и повышению зарплаты. В целом анархисты хотели вообще заменить компанию, на работу которой было очень много нареканий (население из-за высокой стоимости электричества даже прибегало к бойкотам), кооперативом взаимопомощи.[496]

26 марта 1925 года была объявлена забастовка. Директор компании Уильям Бун, как писал Пестковский, «счел за лучшее удрать в Соединенные Штаты. Город остался без света. Тогда городская дума взяла временно предприятие в свои руки. Скандал!»[497]

Возмущали американцев и мелкие инциденты. Например, 1 мая 1925 года американский посол отказался получить у КРОМ разрешение на передвижение своей машины по Мехико, так как КРОМ-де не является правительственной организацией. КРОМ выдавал разрешения просто потому, что именно он организовывал первомайскую манифестацию, из-за которой было прекращено движение транспорта в столице. Для посла США хотели сделать исключение, но он отказался.

Госсекретарь Келлог

Однако больше всего в Вашинтоне были возмущены тем, что Мексика после прихода Кальеса к власти предложила помощь конституционному правительству Никарагуа, которое боролось с военным мятежом. Мятежников поддерживали США, считавшие, что только они могут решать, какое правительство должно быть в той или иной латиноамериканской стране.

Американцы со свойственной им великодержавной бесцеремонностью захотели проучить Кальеса и указать ему на его место. Уже в начале мая 1925 года мексиканские газеты, как отметил советский полпред, пестрели сообщениями об ухудшении отношений с США.

12 июня 1925 года госсекретарь Келлог выступил с декларацией,[498] в которой говорилось о росте большевистских тенденций в Мексике и о недовольстве США этим фактом. В декларации особый упор делался на незаконное, с точки зрения США, изъятие земель у американских собственников в ходе аграрной реформы.

Факт публичного заявления в то время считался высшей формой проявления дипломатического недовольства. Американцев подвигло на это заявление в том числе и открытие советского полпредства в Мехико. Келлог заявил, что «Мексика находится перед судом всего мира».[499]

Пестковский сообщал, что декларация произвела в Мехико впечатление разорвавшейся бомбы.[500] Больше всего Кальеса обеспокоил пункт декларации, где говорилось о возможном восстании в Мексике против революционного режима и о том, что в таком случае США поддержат мексиканского президента, только если он изменит свою «большевистскую политику». Госсекретарь буквально заявил следующее: «Я видел сообщения в печати, согласно которым в Мексике назревает очередное революционное движение. Надеюсь, что это не так. Отношение Правительства (США – прим. автора) к Мексике и угрожающим ей революционным движениям было четко определено в 1923 году,[501] когда наблюдалось такое движение, угрожавшее конституционному правительству этой страны, которое заключило торжественные соглашения[502] с нашим Правительством и пыталось соблюдать свои обязательства внутри страны и за ее пределами. Позиция, занятая тогда нашим Правительством, с тех пор оставалась неизменной. И по сей день политикой нашего Правительства является использование своего влияния для оказания поддержки стабильности и конституционным процедурам, однако необходимо четко заявить, что наше Правительство будет поддерживать Правительство в Мексике лишь до тех пор, пока оно защищает жизни и права американцев и выполняет свои международные соглашения и обязательства».[503]