История настоящего преступления

Я просто пыталась изложить свою точку зрения, объяснить все как можно спокойнее. Мне казалось, что это не повод для ссор и крика, а самый разумный подход. Я родилась не для того, чтобы таскаться всюду за сестрой, а для того, чтобы жить своей жизнью. Отец даже не слушал, собственное мнение было для него гораздо важнее.

РОБЕРТ НОЛАН

Больше всего меня шокировало «сочинение» на компьютере Зоуи. Кровь в жилах стыла. Девочкам надо было сразу позвонить в полицию. Знал бы, заставил бы позвонить. Я беспокоился из-за Джая, считал его больным на голову, настоящим извращенцем. Но «сочинение» было чем-то другим.

Его написал человек иного склада, интеллектуал, кто-то, кто смог проникнуть в комнату Зоуи и в ее жизнь. Тот, кто хорошо ее знал. Полиция не восприняла написанное всерьез, не разглядела в нем того, что видел я. Практически письмо с требованием выкупа! Но поскольку о нем мало кто знал, то и спросить за бездействие было некому.

ЭНДРЮ ФЛАУЭРС

Спустя несколько дней после записи обращения «сочинение» попало к газетчикам, и мне чуть не настала крышка. Во всех статьях моя фотография красовалась на самом видном месте – хочешь не хочешь, подумаешь, что я написал эту чертову хрень. Если мое имя вбить в Гугл, поиск тут же выдаст ее. Моя физиономия рядом с этим бредом сумасшедшего и цитата о том, что «я» мечтаю очутиться в шкуре Зоуи и забраться к ней в голову.

– 14-

«Неназванные источники»

Полиции остро не хватает информации, пресса подбирается ближе к некоторым Ноланам; наконец появляется человек, который знает о личной жизни Зоуи нечто такое, чего не знают все остальные.

САРА МЭННИНГ

Неорганизованность пресс-конференции сразу задала неправильный тон всему расследованию. В результате люди сделали выводы, впоследствии затруднившие ведение дела. Пресс-конференция послужила отмашкой для корыстных репортеров и конспирологов. Активизировались нечистые на руку копы, да все, кто имел материальную заинтересованность.

ЭНДРЮ ФЛАУЭРС

Говорят, к каждому рано или поздно приходит своя порция славы. На меня она обрушилась. Началось с фотографий и инсинуаций, потом в ход пошли сведения из анонимных источников. Кто-то в полиции слил информацию о моем криминальном прошлом, то есть о приводе за кражу, даром что я «богатенький мажор» и получаю все, что захочу. Один из полицейских в Суррее, который меня задерживал, сообщил журналистам (разумеется, за вознаграждение и на условиях полной анонимности), что я называю полицейских «ленивыми пузанами». Я точно знаю, что это он, потому что я действительно так его обозвал, когда он полгода назад надевал на меня наручники. В меня плюнул прохожий на улице, продавщицы отказывались обслуживать в магазинах и кричали вслед: «Где Зоуи Нолан?!»

САРА МЭННИНГ

У Эндрю своеобразный способ выражения мыслей, который раздражал всех, кто работал над делом Зоуи. Включая меня. Надеюсь, что это не влияет на мои суждения, однако некоторые ответы Эндрю закономерно вызывали недовольство. Да, действительно, следственную группу Джеймса не устраивали его показания по поводу «интимного видео». Они считали, что Эндрю что-то скрывает, их настораживали слова Алекс Уилсон о том, что Зоуи его боялась. Но совсем другое – видеть в газетах подобные высказывания от якобы анонимных источников в полиции. Меня такое бесило. До крайности. Следователи считали, что, если хорошенько надавить на Эндрю, рано или поздно это даст результаты. Но родственники Зоуи читали все это – и правду, и домыслы, и откровенную чушь – и думали, что я от них что-то скрываю.

Никто из интервьюируемых не знал чувства меры. Не говорил: «У парня психологическая травма, вот он и ведет себя странно». Никто не оставлял места сомнению, потому что сомнение плохо продается. Обычно говорилось что-то в духе: «Все в допросной знали, что он врет про видео, только он мог его слить». Не важно, правда это или нет, такие обсуждения должны проходить в кабинете следователя, а не на страницах центральных газет.

КИМБЕРЛИ НОЛАН