История Наташи

Почти всю поездку я молча дулась на своего спутника, не считая нужным скрывать своё недовольство, а он лишь усмехался, не комментируя ситуацию. Только на въезде в город я оживилась — Анера, как же я соскучилась по тебе! Скоро наш экипаж гордо подкатил к самому роскошному (и самому дорогому) трактиру столицы. Тор помог мне выбраться и поддерживая за локоток, повёл туда, где меня должны были распять.

В просторном холле, нас встретила подобострастная (ладно, я пристрастна), вышколенная прислуга — швейцар принял плащ у Тора, а тот, в свою очередь, помог разоблачиться мне. В этот момент он ещё не понял, что именно видят его глаза. Я поправила волосы перед зеркалом, сделала восторженное личико и, положив руку на согнутый локоть своего спутника, последовала за ним в сверкающий обеденный зал. Там нас встретил сам хозяин — эльф по имени Мартан, который так много лет содержал этот трактир, что вся столица, давно уже позабыла его настоящее название. Обозначая это место, разумные говорили просто — "у Мартана". Эльф дружески раскланялся с Тором, но взглянув на меня несколько смешался. Впрочем, всё его смущение выразилось лишь в слегка приподнятой, изящно очерченной брови. Тор принялся представлять меня и наконец обратил внимание на мой вид. Сказать, что он офигел — это ничего не сказать, но надо отдать ему должное — он не прервал представление и даже не изменился в лице, только скулы заледенели — силён мужик, уважаю!

Я полагаю, что мой спутник с удовольствием вытащил бы меня из этого трактира и навечно запер в своём поместье или ещё где подальше, но выхода у него не было — присутствующие уже обратили на нас внимание, и в зале установилась звенящая тишина.

Это был мой звёздный час — я засияла глазками, захлопала ресничками, взволнованно колыхнула шёлком на груди и нервно скомкала в хрупком кулачке бархат юбки. Пока мы шли к своему столу, под обстрелом недоумевающих взглядов, я умудрилась даже выпятить нижнюю губку и сдуть воображаемый локон. Моя походка была немного ломкой, как у подростка, а нежный взор сиял невинностью. Представив, как я смотрюсь на фоне, затянутой в роскошь, мощной мужской фигуры, я решилась на последний аккорд. Приостановившись у стола, я запрокинула голову так, чтобы обнажилось тоненькое горлышко и мои белые кудри коснулись чёрного камзола. Задержавшись так на мгновение я пролепетала: "Здесь так очаровательно, не правда ли, милый?" Ну, хорошо, этот "милый" был уже перебором, но цель была достигнута — на нас смотрели и уже перешёптывались абсолютно все. На меня глазели с удивлением, а вот на Тора с явным осуждением.

— Что Вы творите? — процедил сквозь зубы Тор, раскрывая книгу блюд и передавая её мне.

Я благодарно кивнула, принимая книгу, и застенчиво улыбнувшись, так же тихо ответила:

— Я не люблю, когда за мой счёт решают свои проблемы. Теперь Вы на моём месте — выкручивайтесь.

— Вы испортили мне не только всю игру, но и репутацию, — злобно прошипел он в ответ.

Я пожала плечами:

— Ну Вы же умный — придумаете что-нибудь. А Ваша репутация… Она что, ещё была?

Он несколько мгновений разглядывал меня, а потом неожиданно весело рассмеялся:

— Наталия, я не устаю Вам удивляться.

— Хоть что-то, — преувеличено печально вздохнула я, думая о том, что Тор очень быстро пришёл в себя и всё просчитал — вот это школа!

— А Вы бы хотели чего-то бОльшего? — мужчина склонил голову к плечу и немного насмешливо взглянул на меня.

— Вы мне не по зубам, — коротко ответила я, не отрывая взгляда от списка закусок.

— А Вы мне?

— Полагаю, тоже.

Для меня стало откровением, что обед в этом заведении не просто трапеза, пусть и пышно сервированная. Здесь существует время между переменами блюд, когда гости, как в театральном антракте, выходят из зала и прогуливаются либо по холлу, либо по саду (причём сад здесь имеется не только обычный, но и зимний). Я предположила, что основной раунд игры ожидается именно во время променада, и я не ошиблась.

Только мы (под ручку с Тором) двинулись с сторону зелёной зоны, где он обещал показать мне настоящие эльфийские цветы, как нам наперерез выскочила парочка — высокий, тонкокостный он (но не создающий ощущения хрупкости) и смутно знакомая она. Она, с еле сдерживаемой злостью, проговорила:

— Так вот куда ты пропал, дорогой, а мы тебя совсем потеряли.

Я узнала голос — это была одна из тех женщин, что присутствовали при моём изгнании с места горничной.

— О, не стоит беспокоиться обо мне, Элирия, просто я сейчас несколько занят.

— Я вижу. Может представишь нас своей спутнице?

— Разумеется. Драгоценная, — обратился ко мне Тор, — позвольте Вам представить моих друзей: гер Гарт Сьоне и его сестра гера Элирия.

Я постаралась поизящнее склонить голову в положенном поклоне:

— Гера Наталия, рада знакомству.

— Гера? — не выдержала Элирия. — А я, кажется, помню Вас в несколько ином качестве.

Я закатила глаза:

— Превратности судьбы, гера Элирия.

Её брат с любопытством вслушивался в нашу перепалку.

— Вы знакомы? Ты не говорила, что знаешь новую любовницу Тора, из-за которой ты, по-видимому, и получила отставку, — бесцеремонно высказался он.