История очевидца иных миров

Бреннан на секунду приостановил свое упорядоченное перемещение по комнате, которую предоставил своему гостю и новому члену клана, и взглянул на того, от которого зависело так много в предстоящем мероприятии. Крейван Фланахэн или, сейчас, Шон Митчелл, будто почувствовав интерес к своей персоне, вскинул глаза и вытянул, разминая, ноги. Он читал, читал, руководствуясь одному ему доступным принципом выбора. Вчера это был «Бунтующий человек»28, сегодня «Р.У.Р.»29, а завтра, быть может, это будет «Государство» или «Улисс». Отрадно было видеть, насколько одержимо человек, пришелец из совершенно чужого времени и социума, стремится влиться в здешнее общество, делая упор, в первую очередь, на культурную матрицу, как основу, без которой невозможно постичь прочие составляющие многоуровневой системы, зовущейся цивилизацией Земли. Жаль только, что множество людей, имеющих преимущество рождения в этом мире, преимуществом этим не пользуются, проводя свою невзрачную жизнь не поднимая головы, не осознавая всех красот и чудес, которыми полна окружающая реальность, подобно тем самым крестьянам-простолюдинам, о которых с едва скрываемым презрением отзывался Фланахэн… Бреннан поморщился — он начинал брюзжать, пока ещё только в мыслях, но отсюда рукой подать до жалоб на здоровье в разговорах с соседями-стариками… И Крейван ведь не без греха, всё оставшееся от чтения и сна время он проводит с этой малолеткой, Энн Флауэрс. Хотя, тут Дилан целиком и полностью вставал на сторону «молодых». Сердцу ведь и впрямь не прикажешь, в истинности этого житейского наблюдения Бреннан убедился на своём опыте, несколько лет назад, когда одним дождливым осенним утром за завтраком в неприметном (он и название-то уже позабыл) дублинском кафе познакомился с Нэнси Каванах. Знай он тогда, насколько сильно это знакомство изменит его жизнь — сделал бы что-нибудь по-другому? Да что вы?! Бреннан и сейчас, не раздумывая, отдал бы правую руку за одну лишь улыбку своей красавицы Нэнси, что уж говорить о том времени, когда его чувства были свежи, как крылья едва лишь выбравшейся из кокона бабочки… Влюбилась ли тогда в него Нэнси с той же страстью или просто поддалась порыву? Не использовала ли свои чары для вовлечения его, Дилана, в Игру? Ему, если честно, было всё равно, главное — он знал, что сейчас Нэнси счастлива с ним, и соображение это стирало в пыль все глупые вопросы и нелепые сомнения…

— Тебя гложут тревога и печаль, мой друг, оставляя место потаённой радости и отрадным воспоминаниям. — голос безликого всколыхнул полог тишины в комнате, от неожиданности Дилан сбился с шага. — Если требуется, я готов выслушать тебя.

Бреннан резко повернулся к Фланахэну:

— Что? Нет, спасибо, это личное. А если ты имеешь в виду, что сейчас самое время поделиться планами на ближайшее будущее, то я снова разочарую тебя. Всему своё время. Пока, уж извини, ничего не могу сказать, за исключением того, что тебе придётся вспомнить все свои навыки.

Крейван состроил огорчённую мину и лишь пожал плечами, дескать: «о'кей, это же твой дом и твои правила».

— Да, Шон, ещё одно…

— Я весь внимание. — Бреннан в очередной раз подивился, насколько быстро безликий вжился в новый образ, моментально, безо всякой запинки, откликаясь на выдуманное имя.

— Перестань, пожалуйста, строить рожи. И прекращай говорить, как будто ты персидский посол на приёме у Георга Третьего. Ты, вообще-то, пёс войны, солдафон до мозга костей. Или до костей мозга — так даже лучше. Понимаю, ты прилежно изображаешь передо мною загадочного и мудрого пришельца из иных миров и недоступных пониманию простолюдина времён. Мне это льстит, и я склоняю голову пред твоей нездешностью. Но напоминаю, что стоит тебе забыться и начать выпендриваться с посторонними — на тебя начнут коситься. И это меньшая из бед, что падут на твою голову, если не будешь следить за языком…

— Ба, старина Брен чем-то напрягся! — Крейвана, похоже, ничуть не задела отповедь Старшего партнера, в глазах его плясали озорные чёртики. — Не парься, намекни, что за байда тебя одолевает — покумекаем в две головы, может, что и решим…

Бреннан рассмеялся и махнул рукой в сторону безликого:

— Давай-давай, развлекайся. Только помни о том, что я тебе сказал.

— Хорошо, — вдруг посерьёзнел Фланахэн, — буду помнить. Я, если честно, и вправду хотел помочь. Но личное — есть личное. Тогда, если ты уделишь мне немного времени, может, расскажешь всё-таки о том, что представляет собой Игра? В общих чертах я понял, это вроде как кровная месть, то есть началась, как таковая. В наших краях это явление не прижилось, но в Заморье мне приходилось сталкиваться с войнами семей и даже родов.

— В общих чертах описано верно. Игра — это упорядоченная вендетта, или, как ты сказал, кровная месть. Ладно, я расскажу тебе про Игру то, что знаю сам. Только будет одно условие.

— Говори.

— У тебя остался пистолет Маккуина?

— Я тоже, как и Билл, вожу его в бардачке.