Читаем История одного обмана. Миф, который навязали России полностью

Трезвость – это традиция, которой придерживалась Церковь


Иерей Игорь Бачинин – кандидат педагогических наук, писатель, руководитель Иоанно-Предтеченского братства «Трезвение» при храме Святого благоверного князя Александра Невского Ново-Тихвинского монастыря (г. Екатеринбург)


– Библия и христианство всегда твердо стояли на позициях трезвости. Если мы возьмем Ветхий Завет, то в Книге Чисел говорится о законе, о назорействе. То есть кто такой был Назорей? Назорей – человек, который посвящал себя служению Богу. И когда он принимал в сердце своем такое решение, были определенные внешние поступки, которые выражали это его служение Богу. И одним из таких правил, которые принимал на себя этот человек, было то, что он не пил ни вина, ни сикеры (сике́ра, от арам.

Шикра – общее обозначения для любого алкоголя, помимо виноградного вина. – Примеч. авт.). То есть вот настолько строго было это в Ветхом Завете.

Также я нашел подтверждение в Книге Левит, в 10-й главе, о том, что Бог говорит Аарону (Аарон – это основатель ветхозаветного священства), что когда ты входишь в скинию собрания, когда ты входишь в храм, то ты не должен употреблять вина во веки веков. Для чего? Для того, чтобы отличать священное от несвященного. И мое глубокое убеждение в том, что священник вообще всегда должен быть трезвым. Почему? Потому что меня как священника могут в любой момент вызвать к умирающему человеку для того, чтобы его напутствовать в мир иной. И если я нахожусь в нетрезвом состоянии, для меня является смертельным грехом в таком состоянии заходить в алтарь. Тем более брать святые дары и идти причащать человека. И в этом отношении мы видим, что абсолютная трезвость она была вполне приемлема для ветхозаветного сознания. Я бы еще привел Книгу пророка Иеремии, где в 35-й главе он говорит: «Отец наш заповедовал нам, чтобы мы никогда в жизни своей не употребляли вина».

То же самое мы находим уже в Новом Завете, когда архангел Гавриил, благовествуя Захарию, отцу Иоанна Предтечи, говорит о том, что от него родится сын и он будет велик пред Господом. И это величие будет заключаться в том, что он не будет пить ни вина, ни секеры, Духа исполнится от чрева матери своей и приведет свой народ к Господу Богу своему. И в этом отношении абсолютное воздержание от алкоголя, или как бы мы сказали, жизнь в трезвости, является традицией, на которой всегда стояла Церковь и благословляла так жить своих чад.

Если кто-то, может быть, из священников или мирян, я не исключаю того, в настоящее время это не знает, и может сказать о том, что вот надо употреблять вино, ссылаясь на тот или иной текст Священного Писания, я думаю, что в этом случае человек, как правило, оправдывает свое личное отношение к этому веществу. И к церковной позиции оно не имеет никакого отношения.

Перейти на страницу:

Все книги серии Общее дело

Похожие книги

1968 (май 2008)
1968 (май 2008)

Содержание:НАСУЩНОЕ Драмы Лирика Анекдоты БЫЛОЕ Революция номер девять С места событий Ефим Зозуля - Сатириконцы Небесный ювелир ДУМЫ Мария Пахмутова, Василий Жарков - Год смерти Гагарина Михаил Харитонов - Не досталось им даже по пуле Борис Кагарлицкий - Два мира в зеркале 1968 года Дмитрий Ольшанский - Движуха Мариэтта Чудакова - Русским языком вам говорят! (Часть четвертая) ОБРАЗЫ Евгения Пищикова - Мы проиграли, сестра! Дмитрий Быков - Четыре урока оттепели Дмитрий Данилов - Кришна на окраине Аркадий Ипполитов - Гимн Свободе, ведущей народ ЛИЦА Олег Кашин - Хроника утекших событий ГРАЖДАНСТВО Евгения Долгинова - Гибель гидролиза Павел Пряников - В песок и опилки ВОИНСТВО Александр Храмчихин - Вторая индокитайская ХУДОЖЕСТВО Денис Горелов - Сползает по крыше старик Козлодоев Максим Семеляк - Лео, мой Лео ПАЛОМНИЧЕСТВО Карен Газарян - Где утомленному есть буйству уголок

авторов Коллектив , Журнал «Русская жизнь»

Публицистика / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное